Это была красота мотыльковая, к которой так идут вальс, порханье по саду, смех, веселье и которая не вяжется с серьезной мыслью, печалью и покоем;
в том-то и беда наша, что мы все хотим жить по писанию… Жизнь — шире, умнее книг, сударь мой… жизнь вовсе не похожа на книги…
Некий юноша спросил у старца:
— Батюшка, найду ли я хорошую девушку, чтобы с утешением жениться?
Старец, улыбаясь, ответил:
— Если все найдут себе хороших девушек, тогда что с остальными будем делать? Солить?
Старец Паисий Святогорец
Некий юноша спросил у старца:
— Батюшка, найду ли я хорошую девушку, чтобы с утешением жениться?
Старец, улыбаясь, ответил:
— Если все найдут себе хороших девушек, тогда что с остальными будем делать? Солить?
Старец Паисий Святогорец
Оставив все, будем искать в жене доброй души, чтобы найти в ней и любовь… Ищи добрых свойств в девице: скромности, благочестия и набожности, — это будет для тебя лучше бесчисленных сокровищ.
— Нет, жизнь все-таки мудра, и надо подчиняться ее законам, — сказал он задумчиво. — И кроме того, жизнь прекрасна. Она — вечное воскресение из мертвых. Вот мы уйдем с вами, разрушимся, исчезнем, но из нашего ума, вдохновения и таланта вырастут, как из праха, новая Леночка и новый Коля Возницын…
Упал он к ее ногам, кинулась она ему в руки.
— Ради Иисуса Христа, Лена, не умирай! С ума сойду, что я убил тебя!
— От тебя не больно! — проговорила Лена, обхватила своими руками шею молодого красавца, прижала его кудрявую голову к своим горячим устам и умерла.
Девочка, конечно, своим женским инстинктом угадывала его безмолвное поклонение, но в ее глазах он был слишком свой, слишком ежедневный.
Все связано, все сцеплено. Я уйду, но я же и останусь.
Вы знаете, это смешно, но у девчонок — тоже женское сердце. Мы можем совсем не любить безмолвного обожателя, но ревнуем его к другим…
