. Я частенько думаю о том, что, возможно, я не самый подходящий человек для работы нейрохирургом. С другой стороны, где мне еще быть?
Осложнения случаются. Когда проводишь тысячи нейрохирургических процедур, это неизбежно. Из-за особенностей человеческой природы именно такие случаи обычно и застревают в памяти. Именно эти образы всплывают в сознании, когда собираешься прыгнуть в бассейн во время летнего отпуска. Они никуда не уходят
Когда вскрываешь череп человека, всегда имеется риск, в том числе и риск смерти. Мозг человека не был предназначен для того, чтобы с ним играться. Не просто так он защищен надежным костяным футляром
Меня всегда учили, что факты незыблемы. В медицинской школе фактов приводится море – мы учим их и применяем на практике
Патологдоктор Джон Планкетт написал в «Британском медицинском журнале» статью о насилии над детьми. Планкетт не верит в так называемый синдром детского сотрясения. Он не признает, что ребенка можно затрясти до смерти, не вызывав серьезную травму шеи, и на многих страницах автор подробно аргументирует свою точку зрения, приводя различные доказательства. В этой статье точно есть над чем задуматься.
Нейрохирургия – непростая специальность. Я должен был научиться заботиться о своих пациентах, не позволяя любым неудачам и осложнениям сбивать себя с толку
«У всех врачей есть комплекс Бога – но только мы заслуживаем так считать по праву».
Когда же смотришь в глаза живому человеку в час ночи в воскресенье, пытаясь докопаться до истины по неуверенным ответам пациента на вопросы о его состоянии, напряжение ощущается совсем другое. Слишком много переменных. Слишком много сбивающих с толку факторов
инструменты, чтобы тыкать, толкать, тянуть, резать, хватать. Весьма впечатляющее зрелище.
Спортсмены часто собираются вместе перед серьезным матчем. Для них это открытое проявление единства. Команда против всего остального мира. Мы же это делаем для того, чтобы потом не отрезать от мозга лишнего.
