Джордж Микеш: «У иностранцев есть душа. У англичан вместо души — подтекст»
дипломатии, — заметил он, — довольно часто приходится руководствоваться принципом “спасайся кто может”».
Мужчины предпочитают приносить своих любовниц в жертву на семейный алтарь».
Чего стоит жизнь без шерри-бренди
Многое пережить — еще не значит жизнь прожить».
бывает сорокалетних женщин, которые могут позволить себе быть счастливыми».
Государственным чиновникам и будущим государственным чиновникам (за вычетом честных людей), со всеми их подчиненными и прихлебателями, ставленниками и будущими ставленниками, сводниками, шпионами, иждивенцами, доносчиками и агентами, запрещается, также под страхом исключения, высказывать свое мнение о всяком произведении, автор которого стремится принести пользу королевству.
Представителей английской литературы смеха — британцев, ирландцев, канадцев, австралийцев — объединяет завидная уверенность в том, что любой юмор — понятный и не очень, сдержанный, заразительный, простодушный, отточенный — дойдет до читателя без посредника, не будет в поисках крамолы, литературного саботажа тщательно просеян сквозь цензурное сито.
Не является ли эта уверенность проявлением той самой свободы духа, о которой с таким вдохновением, рассуждая об отличии русского и английского литературного сознания, писал в постскриптуме к русскому изданию «Лолиты» Владимир Набоков? Свободы духа, которой, несмотря на отмену цензуры, на долгожданную возможность печатать «1984» Оруэлла и «Собачье сердце» Булгакова, «Последнюю ленту Краппа» Беккета, «Заводной апельсин» Бёрджесса и «Зияющие высоты» Зиновьева, нам до сих пор так не хватает.
Это и ироническое эссе, которое сочиняли почти все крупные английские писатели двадцатого столетия: Бернард Шоу, Г. К. Честертон, Сомерсет Моэм, Дж. Б. Пристли, Олдос Хаксли, и литературная пародия, стилизация, бурлеск. Пародии отдали должное такие корифеи иронии и юмора, как Джейн Остен, которой удалось, несмотря на совсем еще юный возраст, едко и со вкусом высмеять в «Любви и дружбе» штампы сентиментально-любовной литературы конца XVIII века, как Стивен Ликок, Макс Бирбом, высмеявший в «Рождественской гирлянде» практически всех крупнейших англоязычных писателей своего времени, а также Джон Коллингс Сквайр, Дж. Б. Мортон и Морис Бэринг
«английского О. Генри» Гектора Хью Манро или Энгуса Уилсона, автора не только «проблемных» романов и новелл, но и очень смешной книжки юмористических рассказов и пародий с устрашающим, обыгрывающим знаменитое высказывание Джона Донна (и заглавие романа Хемингуэя) названием «По ком стучит заступ». Как между простодушным, незлобивым юмором Джерома и Патрика Кэмпбелла и гротеском «черных юмористов»: Джона Кольера, чьи «Причуды на сон грядущий» отбивают сон даже у самого бестрепетного читателя, Роалда Дала, владевшего высоким искусством пугать взрослых и смешить детей, или Гарольда Пинтера
