Ты обращаешь внимание на ничего не значащие, пустые и абстрактные вещи, такие как, например, порядок, который, по сути, является исключительно субъективной категорией.
полагал, что любое сопротивление жизненному потоку чревато бесполезной, а иногда и опасной тратой энергии.
Ты вообще знаешь, что все проблемы у людей оттого, что им постоянно нужно все знать?
– Ты мне, наверное, не поверишь, и правильно сделаешь, но я впервые побывал в таком состоянии. По принуждению? Да. Но ведь у меня такая природа, и мое предназначение – никого не любить. А сейчас, хоть и нет никакого давления, я не хочу отпускать это чувство, потому что оно больше, чем вдохновение, и я теперь понимаю, отчего люди так за него цепляются и почему готовы ради него на все. Любовь – самая высокая ставка в игре. Даже выше, чем собственная жизнь.
Он говорил с такой высокопарной убежденностью, что Люсе опять стало не по себе.
– Перестань! Не делай снова этого со мной. Я тоже впервые побывала в том состоянии и возвращаться в него не собираюсь, потому что падать оттуда ужасно.
коридору носились тени: сгустки рваных темных облачков, напоминающие маленьких дементоров. Откуда-то тянуло сквозняком, и они, подхваченные его потоком, разлетались и опускались, словно потревоженная осенняя листва.
Заметив их, Люся шарахнулась, спрятавшись за спину Корги, но, когда несколько теней пролетели сквозь нее, поняла, что прятаться бессмысленно.
Человек всегда один. От рождения и до самой смерти, и, как бы сильно ему ни хотелось разделить это одиночество, чего бы он ни выдумывал о родственном сознании, эмоциональных связях или единении душ, никто другой, кроме себя самого, спасти его не способен.
Дом неожиданно показывал вещи, которых Люся с Колей прежде не замечали, отворял дверцы, приобретал свежие краски, звучал перекличкой голосов, музыкой и эхом, чувствовал, слышал, дышал. Во время дневной жары он приносил прохладу, а по ночам светил уютным желтым светом и дарил яркие, образные сны.
Каждого из своих обитателей он окружал заботой и подстраивался под их предпочтения, стараясь поменьше скрипеть, гудеть и вздыхать. Старый, мудрый и добрый – так ощущала его Люся.
зно. На самом деле у него прогрессирующая деменция и регулярные приступы полного затмения.
Деньги обладают огромной силой – они отрезвляют, приводят сознание в ясность и компенсируют любые неудобства. Коля слышал и другую версию, о том, что деньги опьяняют, но такого их количества у него пока не водилось.
Деньги латают бреши и цементируют любой расшатавшийся фундамент – вот как он это ощущал и на радостях даже написал отцу: «У нас все в порядке. Как твои дела?»
К себе Коля шел, обдумывая тот факт, что пребывание в доме его понемногу начало тяготить. Первоначальный восторг, который они с сестрой испытали, улегся, а ожидания, возлагаемые на жизнь в столице, совершенно себя не оправдывали. Днем они никуда не ходили из-за утренних бесед с Гончаром и обязательных обедов, а на вечерние вылазки требовались деньги. Кроме того, его напрягали постоянные недомолвки, намеки, загадочные взгляды, чудаковатые поступки жильцов и самого писателя. Незапертые двери, бегающие по ночам девочки, сюрреалистическая обстановка пятого этажа, шаги, а еще и добавившаяся ко всему прочему болезнь сестры. В свете всего вышеперечисленного предложение Шуйского вполне можно рассмотреть.
