Путь в ад, как известно, вымощен неуместными извинениями
. Есть потаенные, непристойные желания, которые таятся в человеке и которые нельзя обнаруживать перед другими людьми, и даже если ты и знать о них не хочешь, они все равно в тебе живут.
я чувствую, что мне не удается удержать от распада ни себя самого, ни реальность, в которой я существую.
Что мы знаем о себе самих, когда вопрос встает ребром, и что мы знаем друг о друге? Поступки делают тебя тем, кто ты есть, и ты прекрасно знаешь, будем честными, что в тебе запросто порой могут проснуться темные, примитивные инстинкты, и кто знает, может быть, в эту самую секунду, давай просто допустим эту мысль, молодая девушка лежит в темном подвале, истекая кровью, и умирает. И эта история рано или поздно выплывет наружу, и тогда уже ты сам будешь тем типом, о котором пишут в газетах.
Да, и кстати, как насчет животных: дикой природы? О ней ты можешь забыть. Нет у нас ни медведей, ни китов. Несколько лет назад был лось, да и тот заплыл к нам из Швеции.
Она, видимо, имеет в виду одно из тех электронных писем, которые у меня иногда как-то выпадают из поля зрения, хотя в целом я довольно исправно проверяю почту. Но поток писем бесконечен, это просто какое-то половодье, поэтому мой девиз гласит: если кто-то ограничился одним письмом, можно считать, он не посылал тебе писем вовсе.
Демонстрирую ей фотографии табличек и дорожных знаков, развешанные у меня на доске для объявлений, и рассказываю, как я весь февраль и март таскался пешком по Дании и Швеции, делая эти снимки, поскольку знаки, которыми мы пользуемся, например, дорожные, очень многое могут сказать о ментальном пространстве, в котором их установили. В качестве классического примера я привожу датскую табличку с надписью: Собака кусается, тогда как шведский вариант того же знака звучит несколько мягче: Осторожно, собака. Разве это не свидетельствует о том, кто мы и как мы мыслим?
Она настаивает, чтобы я говорил с ней по-датски, хотя кашеобразный язык моей страны дается ей с трудом.
Пока что без особого успеха.
Я помню
свой код,
2218,
но от этого не легче, потому что он не срабатывает.
Что мы знаем о себе самих, когда вопрос встает ребром, и что мы знаем друг о друге? Поступки делают тебя тем, кто ты есть,