Фантазия приходит изнутри и придумывает, что снаружи; она предлагает бессознательный комментарий к жизни инстинктов, связывает чувства с объектами и из всего этого создает нечто новое – мир воображения.
параноидно-шизоидной и депрессивной позициями.
они сопровождаются фантазиями, вызванными проекцией в объект частей Эго (и/или частей внутренних объектов); этим вызванным проекцией фантазиям сопутствует идентификация внешнего объекта со спроецированными в него частями Эго или внутреннего объекта (проективная идентификация); она пишет и о других защитах: всемогуществе, идеализации и отрицании. Она подчеркивает также, что фантазии, вызванные проекциями и интроекциями, с самого начала жизни воздействуют друг на друга и создают внутренний мир, в котором есть я и объект. И снова она не рассматривает параноидно-шизоидную позицию как фазу, хотя описывает ее как атрибут самого раннего младенчества. По ее мнению, на протяжении всей жизни происходит постоянное колебание между
параноидно-шизоидную позицию», отличающуюся тревогами преследования, связанными с угрозой для индивида (в отличие от характерной для депрессивной позиции тревоги, связанной с угрозой для объекта). Она описывает типичные для параноидно-шизоидной позиции защиты, особенно расщепление объекта на хороший и плохой
Способность отказаться от единоличного обладания одним из родителей и признание реальности родительской пары, другими словами, предпосылка для переработки эдипова комплекса зависит от достижения задач депрессивной позиции, а именно принятия отдельного существования объекта и последующих чувств зависти и ревности, в которые это принятие повергает
младенец проходит через процесс понимания того, что объекты, которые он любит, и объекты, которые ненавидит, в действительности – один и тот же человек; частичные объекты признаются целыми (не только грудь, но вся мать); младенец осознает свое беспокойство за объект, чувствует вину за психические атаки на свой объект и страстно желает исправить причиненный вред
на протяжении всей жизни осуществляется постоянное колебание то в сторону тревог и защит депрессивной позиции, то в противоположную от них сторону
Тревогу, связанную с повреждением и потерей, Кляйн назвала «депрессивной тревогой»
Если проекции пациента принимаются и понимаются, он может начать чувствовать себя менее изолированным и преследуемым и его расщепление может уменьшиться. Это может привести к попытке мыслить, и это является неотъемлемым атрибутом восстановления Эго
Нужно добавить, что даже между матерью, принимающей проекции, и младенцем с крайне неблагоприятной предрасположенностью конструктивное взаимодействие, в сущности, почти невозможно, потому что любая фрустрация непереносима для ее младенца. Удовлетворить его может лишь ее постоянное присутствие; к тому же она вынуждена сносить аномальные и жестокие проекции. Тем не менее, будь у подобного младенца объект, способный к приему этих проекций и сохранению того, что Бион называл «гармоничным мироощущением», его состояние стало бы на порядок лучше, хотя все равно оставалось бы тяжелым, поскольку психотический ребенок, похоже, «переполнен ненавистью и завистью к способности матери сохранять спокойное душевное состояние, несмотря на то, что она воспринимает его чувства», – говорил Бион
