на участие в местной политике: постоянно старался быть на виду, много рассуждал о своих знакомствах в высших сферах, как будто надеясь, что часть их славы перейдет и к нему. Тем не менее он был человеком приятным, пускай и немного хвастливым. Джон всегда был готов прийти на помощь – неважно, надо было позаботиться об установке нового дорожного фонаря или о состоянии газонов на какой-нибудь улице. Ему не было равных в организации благотворительных мероприятий: он очень быстро распространял билеты и созывал гостей, приводя с собой минимум десятерых человек. Правда, те обычно оказывались неловкими
– Слушайте, да я и так вам все рассказал. Я весь вечер был в госпитале Нортуэст – можете проверить, меня там все видели. У них лежал мой дядя, а моя тетка дежурила возле него. Этой ночью он умер – это тоже проверьте! Черт подери, должны же вы иметь хоть какое-то уважение к покойным!
Это говорил человек, державший на чердаке своего дома труп подрост
Ему не хотелось заниматься сексом – только прижаться к стройному телу и ощутить гладкую юношескую кожу под своими ладонями.
Просто однажды мы с приятелем поехали снимать телочек и он сказал мне кое-что любопытное. Сказал, что с телочками шансы всегда фифти-фифти: она то ли даст, то ли нет. А вот у него шансы – сто процентов. Я спросил, как это, а он ответил, что если не получается с телками, всегда можно снять какого-нибудь парня. Минет он всегда минет – кто бы его тебе ни делал. Удовольствие ровно такое же. Достаточно просто закрыть глаза.
Всем известно, что из наручников можно освободиться, только имея ключ. У тебя есть ключ, маленький Роб? Или ты безмозглый тупица?
Роб вытаращился на Джона. В этот момент ему показалось, что он смотрит на совсем другого человека. Вместо дружелюбного болтуна, предлагавшего ему работу, перед мальчиком стояло жуткое существо с пустыми, мертвыми глазами. Улыбка исчезла с разрисованного лица, сменившись кровожадным оскалом.
Том самом, который Роб только что видел на вешалке. Клоун весом за сто килограммов выглядел угрожающе. Гримом на его лице была небрежно нарисована улыбка, вот только уголки рта загибались не вверх, как обычно у клоунов, а вниз, придавая лицу скорбное выражение. Глаза он обвел черными кругами, закрашенными изнутри зеленым. Щеки выбелил – тоже наспех, – и по ним тянулись отчетливые полосы, оставленные его толстыми пальцами.
Последнее пиво в своей жизни.
– Я сам клоун, – ответил тот, ухмыляясь.
Роб засмеялся, но хозяин говорил серьезно.
– Нет, это правда. У меня и имя есть, официальное. Я – Пого, состою в организации. Навещаю детишек в больницах и стариков в инвалидных домах. Показываю разные фокусы. Шучу. Участвую в парадах.
. У него это было наследственное – от польской родни по отцу. А еще он был упертым. Ему хотелось, чтобы мальчик поехал с ним, и никто не мог этому помешать. Ответ «нет» Джон не рассматривал.
Это был последний раз, когда Роба Писта видели живым.
