Счастлив говорящий своему горю,
раскрывая издалека объятья:
подойди ко мне, мы с тобою братья,
радостно рыданью твоему вторю.
И в сумерках сидящие готовы
для губ друг друга словом стать
<Из Бертольта Брехта>
На свету живут вот эти,
В темноте живут вон те.
Нам и видно тех, кто в свете,
А не тех, кто в темноте.
2002
Ты, похоже, всех пересидит,
как в метро уснувший пассажир.
Но ему когда-нибудь домой.
Ну, во-первых, конечно, пример остальных:
все живут – и тебе не к лицу отставать.
Что же делать-то, если не жить? – во-вторых,
то есть просто не знаешь, чем время занять.
С каждым годом преснее, опаснее яд.
Привыкаешь, втянулся, живешь и живешь.
Он спит. Ему теперь никто не нужен.
И снег лежит на небесах бездомно.
И камня очертания снаружи
не отвечают формам погребенным.
30 декабря 1982
Простачок такой-то, приди в себя.
Мертвое не тормоши, а отпой.
Пасмурно по спальням,
только кухонь рамы
разом озарились
в населенной нами
каменной рекламе
счастья или зла.
Жизнь моя хранилась
не в моем, а в дальнем
сердце, как игла
к
«Вы в мечту вековую не верьте
нет на Марсе ничто кроме смерти
И есть какой-то небольшой слой людей, который не просто имеет этот свой вопрос, но и ищет на него ответ в поэтических текстах. Вообще говоря, не обязательно искать его именно в стихах: этот вопрос можно прилагать ко всему. Я не говорю даже о других видах искусства. Но сам современный город – такая сложная разнообразная вещь, что, если ты просто по нему идешь или едешь, ты увидишь в нем, как в кофейной гуще, миллион «да» и «нет» на то, что у тебя в голове.
