гримерки, как телохранитель какой-нибудь. На первых трех подмостках продолжали разыгрывать ту же сцену из «Ричарда III»: мужчины с мужчинами, мужчины с женщинами, дети друг с другом. На последней сцене Элиса Монастерио ждала, пока вернется моя сестра. Она бросила на меня уничтожающий взгляд. Я не стала обращать внимания: мы друг другу не нравились, но меня это не волновало. Дождавшись, пока Вера
В конце концов, чтобы удовлетворить фамильные амбиции высшей прослойки буржуазии,
«Как же нам, женщинам, нравятся те мужчины, которые не перестали быть детьми».
Мы оба умолкли, и я пожалела о своей резкости.
— Извини, — сказ
Закончив, я ощущала себя именно так, как всегда, когда говорю то, что чувствую, — заполненной.
у него округлая. Он покатится. Если немног
Елена Фуэнтес Манчера, телеоператорша с ненормированным рабочим днем, подскочила бы на месте, охваченная ужасом при мысли о вломившемся к ней в дом незнакомце.
