Нет надобности испытывать наслаждения, чтобы почувствовать их горечь! Достаточно взглянуть на них издали — и отвращение охватит тебя.
Как мог бы бог иметь цель? Какой опыт мог его научить, какое размышление определить ее?
До начала он не мог бы действовать, а теперь она была бы не нужна.
Материя, чтобы обладать такой силой, должна содержать в себе дух. Душа богов связана с их образами
Из пупка бога вырос стебель лотоса, и в его чашечке появляется другой бог, трехликий.
Антоний. Что за диковинка!
Иларион. Отец, сын и дух святой так же ведь образуют одно существо.
Он верит, как невежда, в реальность вещей. Ужас перед богами мешает ему их понять, и он снижает своего бога до уровня ревнивого царя!
Я постиг, наконец, верховную Душу во всех существах, все существа в верховной Душе, и мне удалось ввести в нее свою душу, в которую я ввел свои чувства.
благодаря тому, что я познал все существующее, оно не существует больше.
Для меня теперь нет надежды и нет тоски, нет счастья, нет добродетели, ни дня, ни ночи, ни тебя, ни меня — ничего совершенно.
Твое целомудрие — только более тонкий разврат, а презрение к миру — бессильная злоба против него
Человек есть дух и потому должен уйти от бренного мира. Всякое действие принижает его. Я бы хотел не прикасаться к земле, — даже подошвами моих ног
зуд пробегает по мне. Какая мука, какое наслаждение! словно поцелуи!
