единственные надежные тайны — это те, про которые вы сами забыли.
Возможно, я ослица, но до двух считать умею. Могу даже произнести весь алфавит в обратном порядке.
— Это еще ничего не доказывает. Когда Икс поделился с Изабель, что его шантажируют, она сразу догадалась, что шантажист Барри. Должно быть, пыталась его урезонить, но он не унимался. Наконец она, видимо, пригрозила, что расскажет все Стелле. Если этот разговор случился у них в субботу утром и она сказала, что вечером точно поговорит со Стеллой, то он тут же и убил ее. Сосчитайте до двух.
— Не давите на меня.
поднялся и постоял немного. Безукоризненное воспитание подсказывало мне, что лучше распрощаться с ней, когда она откроет глаза, но она не открыла их, и тогда я сказал:
— Спасибо.
— Я думала, вы уже ушли, — ответила она, по-прежнему не открывая глаз.
Будь я ирландским волкодавом, то завилял бы хвостом и смахнул бы на пол какую-нибудь вазу.
А у вашей жены есть алиби?
— При чем тут моя жена, черт возьми?!
Вулф потряс головой:
— Не заводитесь. До сих пор вы вели себя безупречно. Не портите впечатления.
— Нельзя же вечно откладывать Баллу. Я прекрасно понимаю вас и полностью согласен, что мы не беремся за дела о разводах. Уж слишком противно выяснять, кто с кем спал или спит. Баллу, безусловно, оплачивал квартиру не для того, чтобы читать Изабель стихи, но для нас секс в этом деле не главное, и можно от него абстрагироваться. В конце концов, можно убедить себя, что Баллу ухлопал ее за то, что она хихикнула, когда он, декламируя оду, сделал неправильное ударение.
Чего только не переделаешь, пока коротаешь четыре часа и двадцать минут на лестничной площадке одного из верхних этажей многоквартирного дома. Можно, например, считать, на какой стене больше грязных пятен — на левой или на правой. Или нюхать запахи и пытаться определить их происхождение. Еще можно прислушиваться к завываниям младенца, доносящимся из квартиры 7Б, и гадать, мальчик это или девочка, какого возраста и как эффективнее заткнуть ему рот. А когда приходят или выходят жильцы, можно вытаращиться на них и следить, кто из них обернется, а кто пройдет мимо, делая вид, что не замечает. Или, например, когда дородная и статная женщина вставляет ключ в замочную скважину двери квартиры 7В, а потом поворачивается и спрашивает: «Вы кого-нибудь ждете?», можно мило улыбнуться, сказать: «Да», а потом смотреть, как она отреагирует. В целом время было потрачено не зря. Жаль только, что я не прихватил плитку шоколада, пять-шесть бананов и кварту молока.
Я пришел не за этим. Мне нужны кое-какие сведения. — Он поудобнее устроился в кресле. — Когда ты в последний раз видел Кэтера?
Я потряс головой:
— Никаких комментариев.
— Говорил ли он когда-нибудь с тобой об Изабель Керр?
— Я пасую.
— Говорил ли он с тобой про Джилл Харди?
— Опять мимо.
— Гудвин, это тебе не поможет. Только арестованный имеет право не отвечать на вопросы, а ты пока на свободе. Но мы можем это исправить, черт побери!
— Извините, меня опять одолевает зевота.
— О Господи! — произнес Фред.
— Это нам не поможет. Господь просто отпустил бы его с миром, наказав впредь не грешить. Орри убил эту женщину?
Вы должны знать, что единственные надежные тайны — это те, про которые вы сами забыли.
Решение было чертовски трудное, и Вулфу потребовалось целых пять минут на то, чтобы принять его. Что делать с ланчем?
