Созвано было чрезвычайное собрание всех часовых механизмов.
Для них наступало тяжкое безвременье.
Было мгновенье, когда Бог и душа попали в пальцы, стали осязаемы и зримы, а стакан с недопитым кофе («mehr weis»[3]) представился недосягаемым Идеалом. Дискурсия и созерцание поменялись местами.
слова, бегая опрометью по строкам, сочетались в нелепые (а подчас и до немыслимости мудрые) фразы и афоризмы на невообразимых языках.
Первыми попробовали выскочить из своих границ некоторые ограниченные души: они создали даже особое литературное направление, по которому и началось повальное бегство из мира.
Маршрут: звездное небо над нами– моральный закон в нас.
Естественно, что всякой вещи, как бы мала и тленна она ни была, несказанно дорог и нужнее нужного нужен
