Похороны Брежнева транслировались по телевизору, и я, вместе со всей страной мог наблюдать в самый кульминационный момент, веревка, или может материя, поддерживающая гроб, то ли оборвалась, то ли просто вырвалась, но только гроб с Леонидом Ильичем резко грохнулся в яму и чувствительные микрофоны этот казуистический обрыв зарегистрировали и разнесли по миллионам голубых экранов. И этот глухой удар отозвался эхом еще одного грозного предзнаменования. Короче, ясно было уже многим, что не к добру это все. И вот когда эти недобрые предчувствия впоследствии сбылись, то наш общий друг Артурка Струков написал по этому поводу песню. «Вот бы жить по-прежнему, как при Брежневе» В этой песне следующий текст:
Пришла мне в голову идея,
Что Леонид Ильич был прав
Хороший царь страной не правит
К тому ж, у нас своя, русская идея.
Вот бы жить по-прежнему,
Как при Брежневе.
И ликовал честной народ,
Лишь диссидюгам не сиделось,
Не пилось, не спалось, не елось
Переживалось за народ!
За декларацию, ту, прав
С мышленьем новым человека,
За ускорение Конца Света
Ох, все же Леонид Ильич был прав!
А свет действительно кончался
Уходит в лету наша колбаса
За нею курево и сахар
А телевизоры – взрываются!
Потом исчезнут сразу пиво с водкой
Куда-то уплывет вода
И тогда опустеют города
И белый свет перегорит
Как электропроводка!
Ох, вот бы жить по-прежнему,
Как при Брежневе…
(А. Струков, из песни «Вот бы жить по-прежнему»)
Первым подтверждением, что от всего этого добра не жди, стало то, что как обычно касается нашего русского мужика кровно и первостепенно. Спустя буквально небольшое время, после смерти Брежнева, пришедший ему на замену Юрий Андропов начал свои «реформы», и начал он их, разумеется с самого главного вопроса нашего бытия, с изменения цены на водку
И от всего этого как-то особенно хорошо и спокойно чувствуешь себя на кладбище. Стоишь вот так перед кладбищенской оградой и думаешь:
Там хорошо, там все мы квиты
Там все мы квиты, там хорошо
Там нет шиитов, и нет нинвитов*
Там все мы квиты, там хорошо
А здесь не очень, нет, здесь не очень,
Совсем не очень, здесь, как-то, так…
Здесь добрых мочат, доносы строчат
Погибель прочат, в чести – дурак.
Но вот ведь странно, ведь правда, странно,
Хоть там спокойно и хорошо,
Но как-то, рано, нет, правда, рано,
Пожалуй что, помучаюсь ка я здесь ещщо!
(Р.В.Неумоев)
сама рок-музыка, в целом как явление и социально-культурный феномен, духовно-близка язычеству, смыкается с ним и в той или иной степени, может рассматриваться как разновидность прикладного оккультизма. И, наоборот, рок-музыка очень плохо вяжется с христианством. Дух гордости, эскалация человеческих страстей, подрывной, мятежный характер этой музыки трудно соединимы с проповедью о смирении, человеколюбии, покаянии и исправлении человеческих грехов. Рок-музыка скорее возбуждает в человеке мотивы активного переустройства окружающего мира, нежели вызывает желание критически рассмотреть самого себя. А именно к этому призывает человека Христос! Посмотреть на самого себя и ужаснуться! Нет, рок-музыка, вызывает скорее желание ужаснуться окружающей нас несправедливости и взорвать эту несправедливость, к чертовой матери, хотя бы даже вместе с самим собой. Вот поэтому:
«рок так весело пахнет
сладким подмышечным потом
и полетом с 9-го этажа…»
(И. Ф. Летов)
Ну как тут не вспомнить бессмертные сроки из песни группы «ДК», посвященные именно таким вот «учащимся рокерам».
Я учился всегда на тройки,
За мудилу считали друзья,
А теперь я – дитя Перестройки,
Рокенрольщик теперя я!
В «битласне» разгляжу Мессию,
Как Христос волоса отпущу,
Неформальный я, и красивый,
Только Сталина не прощу!
Ах, ты, Сталин, парнишка жестокий!
Ты зачем в 37-м пошутил?
Верных «ленинцев» дёргал ты током,
Понастроил ты братских могил.
А они были, как святые…
Как ягнята, друзья Ильича,
А сегодня их внуки крутые
В микрофон нашу «Гласность» кричат!
Вот и я, теперь, ду-ду, ладу-ду, ладу-ду…
(группа ДК, альбом «Непреступная Забывчивость
Простота, к коей я привык, живя на Севере, для тюменской жизни была не свойствена. Поэтому, только потом, когда уже поздно стало, понял я, что тут каждый решает сам за себя. Юрке, например, важно что? Чтобы интересную пластиночку послушать. А новая она или «попиленная», ему-то какая разница!? Деньги-то мои, не его. Продавцу тоже, прямой интерес «впарить» диск не первой свежести. В общем. Ту как на всяком базаре, два дурака. Один продает, другой покупает
Программа получалась просто супер, тут тебе и The PoLice, и The Сlash и, кажется, даже Soft Cell и прочее многое такое, что сейчас уж и не припомнить, ну «Madness», какой-нибудь, или же «Talking Heads»,
альбом, пластинка – это произведение искусства на стыке направлений: поэзии, музыки, живописи, дизайна. То есть, то к чему стремились в начале века еще Чюрлёнис и Волошин
Тогда, в 78-м она стоила ровно 3 рубля 62 копейки. По этому поводу ходил сакраментальный анекдот.
«Муж кличет жену, стоящую на балконе:
– Жена! Скинь шейсят две копейки…
– Да ты, что, сдурел? Они же рассыплются.
– А ты их в трёшник заверни!»
И большинство моих друзей, которых я тогда еще не знал, как оказалось, гнездились в этих самых «ХРУЩЁВКАХ», за которые Никите Сергеевичу, всё таки надо сказать спасибо. Хоть и малы, эти самые «хрущёвки» по сравнению со «сталинками», а всё же напряженность квартирного вопроса, несколько помогли они снять.
«Но в жизни есть одно
Жемчужное зерно —
Роскошная, светлая Дрррака!»
(В. Шумов, группа «Центр»)
