зрелость наступает тогда, когда пропадают мечты и начинают формироваться планы
законное место веры во что-то светлое и достижимое (во что – не суть важно) мгновенно и неизбежно занимает очередное разрушительное непотребство.
Я знаю, что будет, когда я умру. Через месяц из притащенной с холма глыбы мне вырубят непохожий памятник как Спасителю и создателю Убежища, через год этого истукана с гиканьем завалят и расколошматят на сто кусков как памятник диктатору – как будто одно не влечет за собой другое, – а еще лет через тридцать памятник, может быть, склеят и водрузят вновь, чтобы через какое-то время расколотить опять
На самом деле люди не хотят знать всей правды, потому что боятся извериться и сойти с ума. И незнание правды двигает историю, как двигало во все века… А знание… знание правды подвинет ли что-нибудь? А если да, то куда?.
Было это тягостно и непонятно: люди, живущие размеренной жизнью на ничьей полосе, продвигающиеся вместе с ничьей полосой и не желающие ни нас, ни адаптантов…
Чувствую: что-то будет…
– Что-то всегда бывает, – без охоты возразил я.
Он все еще оставался инструктором по самообороне, исповедующим железное кредо: хочешь выжить – делай как я, не хочешь – твое дело, никто не заставляет. Но тогда отойди в сторону и не мешай.
Конечно, можно было бы попытаться искусственно взрастить совершенно иное человечество, свободное от наших врожденных недостатков, технически это уже достижимо, – но зачем нам такое человечество, в котором не будет нас?
В человеке извечно борется сознательное стремление к свободе с унаследованным от предков неосознанным желанием жить в стае, охотно подчиняясь ее дисциплине.
Беспечность у вас… у нас просто поразительная. Мы легкомысленно рано нарушили естественный порядок вещей. Человечество перестало жить стаями и выиграло во всем, кроме уверенности в завтрашнем дне
