Боже милостивый, – причитал Поэт, – и в самой страшной пьянке я не мог бы вообразить, что сподоблюсь вставлять святейшим Волхвам нечто в задницу...
Государь Никита, – сказал Баудолино, – не знаю, занимался ли ты когда-либо измерениями Храма.
– До сих пор никогда…
– Вот и не занимайся. От этого с ума сойти недолго.
Подготовленные знатоком здешних нравов, путешест– венники вверглись в человеческое море, смердевшее чесноком, как смердят все ромеи.
Каждый месяц за столом Пресвитера прислуживают семь царей, шестьдесят два герцога и триста шестьдесят пять графов, и каждый день садятся за его стол двенадцать архиепископов, десять епископов, патриарх Святого Фомы, митрополит Самарканда и архидиакон Сузы.
Тебе сладостно ощущать себя Князем Лукавства.
господи ты боже мой что за чадо видения он видит а корову подоить не может
что выдумывание новых миров в конечном счете приводит к изменению нашего
Риторика – искусство хорошего выражения, а истина ли выражена или ложь, это уже не так существенно
История допускает неискренности по мелочам, если это на пользу великой Истине.
Забота об угождении людям уничтожает всякое нравственное процветание
