Символика начиналась на уровне слов: для неразвитого ума именование вещи означало её объяснение. Более того, язык служил магическим ключом к овладению реальностью. Назвать вещь или явление означало подчинить их себе.
Если не было войны, рыцари посвящали время охоте. Далеко не все её виды годились для аристократических забав. Воинам нужна была трудная добыча, так называемый чёрный зверь: кабан, волк, медведь – тот, кто опасен, с кем можно сразиться, иногда даже один на один. Допустим был и другой вид охоты, требующий долгой и трудной погони на лошадях, – охота на «красного зверя»: оленей, косуль, ланей, дающая хорошую физическую нагрузку и одновременно тренировку в верховой езде. Для этого специально готовили охотничьих собак и ловчих птиц, лошадей, оружие и одежду. Всё это было дорого и потому доступно только богатым сеньорам. Псовая и соколиная охота, травля диких зверей – благородные аристократические занятия, они являлись одновременно и наукой, и искусством. Им предавались с подлинной страстью: устанавливали сложные правила, писали трактаты, в числе авторов которых были даже короли – следует назвать Фридриха II. Следы этих королев
галльский вождь Бренн впервые дал его классическую формулировку: «Наше право мы носим на конце нашего меча».
монголо-татарское нашествие, что петровские реформы или же Великая французская революция – всё едино, всё находится на расстоянии вытянутой руки, нажимающей кнопки на телевизоре или ноутбуке. Самый удалённый временной период требует для «погружения» в него всего лишь похода в кинотеатр или же к зрительской трибуне.
Ренессанс, открыв эпоху технического прогресса, делает дальнейшее европейское лидерство неотвратимым. Это позволило потомкам и наследникам ренессансной Европы создать парадигму европоцентризма, счесть «белого человека» венцом мироздания, которому дозволено, в силу его особого положения, «цивилизовать» все остальные народы.
С XVI в. макабрический жанр претерпевает изменения. Прямой и грубый натурализм отходит на задний план, сменяясь более тонкой символической интерпретацией. Смерть как бы отступает в глубину вещей, растворяется в предметном мире.
Здесь можно вспомнить Варфоломеевскую ночь, после которой весь Париж был усеян трупами или же самоизбиения – флагелляцию, то есть бичевание, чрезвычайно распространенное в то время.
В этом же направлении будет действовать и секуляризация мира мёртвых, становящихся объектом гражданских, а не религиозных институтов.
Поэтому могилы время от времени перекапывали, а кости доставали и складывали в особые места – оссуарии, где они выставлялись напоказ. Такая практика существовала на протяжении столетий. Собиранием костей могли заниматься и высокопоставленные особы, поскольку это считалось милосердным деянием.
В XVI в. чёрный цвет окончательно утвердился как символ траура.
