Я развел руками.
– Знаете, сэр Эльрих, я уже думал над такими вопросами. Хотелось бы намыслить себе какую-нибудь лестную хрень насчет избранности. Это же звучит – Избранный! Мол, тебе предназначено перевернуть мир, установить справедливость и все такое… Куда бы ты ни совался, а трон императора тебя все равно ждет… Но это мечты совсем уж придурков. Избранности не бывает, а бывают шансы. У всех! Ведь на пиру присутствовало несколько сотен человек, верно?
Он кивнул, глаза хитро поблескивали.
– Верно. Но только вы смогли увидеть врага.
– Вы правы, – согласился я. – Но там, где эта возможность давалась, тоже были сотни, а то и тысячи… Шансы были у всех. Но одни сидят сиднями, надеясь на свою избранность, другие – барахтаются. Я – барахтался. Какие-то шансы упустил, правда, но только те, которые не заметил. А так я старался хватать их все. Представим себе, что незримника увидели бы и другие
Но если бы мы их не добивались так страстно и настойчиво, они бы сами нам отдавались на каждом шагу.
Чтобы сказать «Сегодня только анал» – сложив веер, медленно пропускаете его в кулаке сверху вниз, одновременно закидывая голову.
Древние тролли и укры – самое то, чтобы и безголовые чувствовали национальную гордость!
Что могу? Принудить тебя снять платье и танцевать передо мной голой?.. Не смеши. Чтоб такое делать с женщинами, не нужно магии, достаточно серебряной монеты. А то и медной.
есть женщины, в которых никто не влюбляется, но которых все любят. Есть женщины, в которых все влюбляются, но которых никто не любит. Счастлива только та женщина, которую все любят, но в которую влюблен лишь один.
Когито эрго сум, – повторил Гугол настороженно. – Это заклинание?
– В некотором роде.
– Что оно значит?
– Мыслю, значит – существую, – перевел я. – Это сказал Паскаль.
– Монах
Это же вечное «панэм эт цирцензэс!»
Пожалуйста, уже весной я должен начинать строить.
– Что?
– Люди недостойные легко меняют честь на почести.
