Поэты часто погружаются в сон, когда им что-то неясно.
Когда Земля родила человек
Тогда истории было принято петь.
Волшебницу зримого мира очень легко узнать. По печальным глазам. Ни у кого на свете нет печальнее глаз — так много она повидала. Печали в них больше, чем в море воды, чем звезд на небе, песчинок в пустыне. И эта печаль бесконечна.
— Я вообще не змея.
— Не змея? А похожа!
— Я безногая ящерица. Меня зовут Желтопузик
Аяэль не на шутку перепугался и зажужжал в ответ (некоторые поэты прекрасно умеют жужжать)
ночь. Он спел песню рождения, он спел песню отваги. А потом он пропел историю о странствиях Аяэля.
Люди стояли и слушали.
А внимательней всех — Насмешник.
Он ни разу не произнес свое «Ха!».
И кто-то потом говорил, будто он смахивал слезы.
Над макушками дальних деревьев появился краешек солнца. Он был красным. По небу над лесом тоже разлилось красное. Маленькой звездочке стало совсем плохо видно. Но она не двигалась с места и дрожала от страха.
Пробежали ночи и дни, миновали зимы и весны.
И человек запел. Он поглаживал листья, перекладывал их — и пел песню за песней — будто сам их сложил. О том, как вставало солнце и как спускалась
