О нем ходит шикарная, как гангстерский клифт, легенда. Рафт изумлял тем, что на экране всегда был одет по последнему воплю уголовной моды. Но это не крот в уголовном подполье информировал актера, что носят в этом сезоне киллеры, а что — медвежатники. Это гангстеры обихаживали портного Рафта и разнюхивали, какие костюмы тот заказывает, чтобы сшить себе такие же.
пропаганда — не ложь, а третья реальность. Ее можно только перекричать.
Премьера фильма 30 апреля 1934-го стала громким светским событием — но и только. Лучшая рецензия на него — циркуляр нацистского Министерства пропаганды посольству в Италии 9 июня 1934-го:
Плох с технической точки зрения. Фильм состоит из быстро сменяющихся и, как правило, невнятных сцен. ‹…› Даже наши враги, рассчитывавшие увидеть череду сцен жестокости, будут разочарованы.
В Нью-Йорке фильм, однако, запретили после двух недель проката, а в Чикаго по просьбе немецкого консула переименовали в «Царство Гитлера».
Американская критика гордится первородством США в антинацистской теме. Увы, чтобы быть самым первым, фильму не хватило одного дня: 29 апреля 1934 года в СССР вышел действительно первый антинацистский фильм «Карьера Рудди».
Сценарий без нацистов и евреев не мог уязвить рейх. Но аппетит приходит во время еды. Гисслингу захотелось, чтобы фильм еще и осрамил коммунистов. Тут Манкевич наконец швырнул сценарий на стол и пулей вылетел из кабинета, прорычав, что расторгнет контракт, если фильм поправят в нацистском духе.
На следующий день я встретил в столовой Скотта. Он вскочил, обнял меня и поцеловал. — Манкевич.
Последнее пожелание Гисслинга было только пожеланием. Но не взорвись Манкевич, Майер исправил бы сценарий по стандартам Геббельса.
«Еврейский вопрос» на «фабрике грез» был решен не менее радикально, чем в Германии. Если в 1900–1929 годах Голливуд выпустил 230 фильмов о еврейской жизни, включая легендарного «Певца джаза», то отныне евреи — в порядке борьбы с антисемитизмом — исчезли с экрана. Героя «Успеха любой ценой» (по пьесе Лоусона) перекрасили в янки. Майер отменил съемки «Венецианского купца» и пеплума «Два разбойника». С экрана больше не доносился идиш, не кудахтали еврейские мамаши, не переругивались смачно бруклинские таксисты. Комики больше не травили еврейские анекдоты на эстраде и радио.
Я искренне уверен, что «Бешеный пес Европы» — ценнейший из фильмов, правами на которые я когда-либо обладал. Поскольку на его подготовку и съемки — с достойной сюжета бесконечной тщательностью — потребуется длительное время, я от всего сердца прошу индустрию уважать мои приоритетные права.
Тщательность тщательностью, но драматург Линн Рут, будущий автор знаменитого негритянского мюзикла «Хижина в небе», изготовил сценарий за месяц.
Этот фильм снят во имя Демократии — идеала, вдохновлявшего людей на самые благородные поступки.
Шедевром сценарий не назовешь, но Рут создал нечто гораздо более важное: архетип антинацистской мелодрамы.
Еврей-учитель Мендельсон и немец Шмидт — закадычные друзья и пылкие патриоты. Двое сыновей Мендельсона пали за фатерланд. Генрих, сын Шмидта, вернулся живым, но преисполненным горечи и ненависти к предателям, вступил в НСДАП, участвовал в «пивном путче» и делил тюремную камеру с Гитлером. Фюрер пригрозил «вычеркнуть его из своего сердца», если тот не порвет с невестой, дочерью Мендельсона. Генрих повиновался, да еще и проклял брата, за которого вышла брошенная Ильза. В 1933-м он, возглавив родной город, лютовал, но, узнав об убийстве старика Мендельсона и его младшего сына, прозрел и погиб, прикрывая побег за границу Ильзы с мужем.
Напугать RKO санкциями Гисслинг не мог по той простой причине, что в Германии студия не была представлена. Зато он пообещал, что, буде фильм снят, Германия будет потеряна для всего Голливуда. Хейс обвинил Джаффе и Манкевича в том, что они желают Голливуду погибели, те пожали плечами: наш бизнес — развлекать публику.
После институционализации террора незатейливые арийцы могли пикетировать залы, где шли «дегенеративные» фильмы о любви белых мужчин к цыганкам или китаянкам. Могли закидать гнилыми фруктами премьеру (8 марта 1934 года) английской «Екатерины Великой» с еврейкой-эмигранткой Элизабет Бергнер в заглавной роли. Могли протестовать против цветного кино, в котором негры выглядели вызывающе черными. Эти домашние радости не мешали прокату в 1933–1940 годах свыше четырехсот американских фильмов.
По принципиальным соображениям немецкий рынок оставили United Artists и Уорнеры, представителя которых — Фила Кауфмана — весной 1933-го штурмовики избили и ограбили. Берлин извинился, утверждая, что беднягу с кем-то перепутали, но через несколько месяцев Кауфман умер в Стокгольме — возможно, от последствий избиения. Джек Уорнер в мемуарах (1964) его гибелью мотивировал свой уникальный для магната антифашизм — однако ухитрился при этом назвать Кауфмана Джо и датировать инцидент 1936 годом.
Геббельсу ничего не нужно было придумывать: хватало статьи 15 новой редакции закона Веймарской республики о квотировании иностранной кинопродукции, принятой 5 июля 1932 года.
В прокатном удостоверении может быть отказано фильмам, продюсеры которых, пренебрегая предупреждениями компетентных германских органов, продолжают прокатывать на мировом рынке фильмы, направленность или воздействие на зрителя которых наносят вред престижу Германии.
Победа нацистов вызвала в Голливуде вздох облегчения, хотя беспорядки на премьере Майлстоуна 5 декабря 1930-го, послужившие поводом для правительственного демарша, учинили именно штурмовики. Но наци клялись смягчить квоты во имя международного сотрудничества и клятву сдержали. В 1933-м в Германии вышли 65 голливудских фильмов против 54 в 1932-м.
Их отец Захарий действительно был генерал-майором из свиты Николая II и даже военным министром независимой Грузии, бежавшим от большевиков в Париж, но посмеивался: «Я — единственный в мире князь, получивший титул в наследство от своих детей».
