– На кой мне твоя душа, если она даже тебе не надобна?
– Не обманывай себя, царевич. Ты прекрасно знал, к кому обращаешься. Ты знал, что доброй война не бывает.
Драгослав видел армаду потопленных кораблей, которые ждали пробуждения. Их мачты давно истлели, паруса съели рыбы, но их души всё ещё надеялись воскреснуть. Царевич видел морских дев, что пели песни кораблям, а у берега обращались в Топей, утаскивая в пучину вод заблудившихся странников. Голоса морских дев звенели в морском безмолвии, и Полоз, подперев голову рукой, внимал их музыке.
– О, кудесник Белозар, на то и у меня ответа нет, – посланник Богов опустил взгляд. – Не только Боги Светом правят, но и вы, как дети их.
– Твоё видение – лишь сказ, один из множества возможных. Богиня Макошь не начинала прясть ту нить, что видишь ты.
– Но ведь спрядёт, – прошептал Белозар, – и даже Перун не сможет разрубить ту пряжу, что создаст Бессмертного Владыку.
Семаргл устало покачал косматой головой.
– Коли скажешь им своё виденье, Белозар, то Макошь и твоё Слово в мироздание вплетет. Коли не скажешь – и его не будет.
Тихо пели птицы. И бор шептал на ухо сестрам-лунам, пока сизый туман тайком гулял по непроглядному лесу.
видел сны.
Он чувствовал пронзающий душу ветер бесконечной печали.
Он видел мёртвую страну, что простиралась далеко на Севере. Там, где воды океана сковало ледяное дыхание Неяви, а земля была сокрыта вечным льдом, он видел себя скованным цепями. Его тело истлело, и сухая кожа обтянула торчащие кости.
Он видел, как Чёрные Птицы, по велению Мора, извлекли из его иссохшего тела Иглу и оплели Её скорлупой своих Слов. Он видел, как посланницы Мора опустились вместе с Иглой в царствие Неяви.
Он видел, как его Смерть забрал Мор.
И он знал, что ему уготована одинокая вечность.
Вечность спустя ледяной холод сковал его душу. Но Кощей услышал песнь. Песнь, что лишь немногим слышнее тишины, но совсем настоящая. Внимая музыке, Кощей закрыл запавшие глаза. Он увидел Чёрный океан и Чёрное Древо. Корни Древа оплели сундук, который хранил его Смерть. Подле Древа стоял грозный муж, сотканный из первозданной тьмы, и смотрел на него. От Его взора замирало даже мёртвое сердце. Мор. Бог Неяви своими безглазыми очами взирал на него.
– Твой час настанет, Бессмертный. – Рокот голоса Мора содрогнул Явь.
Нельзя так страстно желать то, что не предначертано Богами.
И даже если грустно всё решится – Богиня исколет пальцы и заплачет, но вышьет ваш узор.
И каждая искра подобна чуду, и в каждой – целый мир, что возгорится, вверх летя, и гаснет в темноте.