Подошвы горят от раскаленного ядра в недрах Земли. Ощущение одиночества сегодня острее, чем когда бы то ни было. У меня развиваются диалогические отношения с самим собой. От дождя можно ослепнуть.
Истина сама по себе шагает по лесам.
Молодая бледная девушка упала на ступеньках в обморок и умерла. Ей помочили губы холодной водой, но смерть была ей милее.
Я шел по размокшей снежной лавине и даже не заметил этого. Вдруг весь склон начал медленно оползать, вся почва у меня под ногами пришла в движение. Что это там ползет, что это там шипит, спросил я, это шипит змея? Полз и шипел весь склон вместе со мной.
Совсем рядом базилика деревенского вида, в ней похоронен неизвестный король из династии Меровингов. Из древнего леса раздался голос.
Как много собак, из машины их не замечаешь, а еще запахи от костров, вздыхающие деревья.
Никого, ни души, пугающая тишина. И посреди всего этого страшновато горит костер, разведенный на керосине. Пламя подрагивает, огонь-призрак, ветер. Внизу, в оранжевом мареве долины, я вижу полосы дождя, и небо озаряется зарницами, тускло тлеющими предвестниками конца света.
От снега все белым-бело, город весь заметен снегом. А утро явилось из черноты, и это не сон.
Черное утро, погруженное во мрак, такое мрачное и холодное утро опускается на поля только после большой беды, после большого мора.
Этим утром утонувшая ночь явилась на холодных серых волнах.
