Друзья дерутся страшнее всех –
За бороду, пальцем в глаз.
Стою в кровавой ночной росе,
И вряд ли в последний раз.
Сейчас ударят ножом в лицо,
Забыв, что ножом нельзя…
Друзья смыкают вокруг кольцо,
Люблю вас, мои друзья.
Можно ли изобличить расу Брамайн в использовании того, чего официально не существует?
В номере было жарко. Кондиционер пыхтел, как импотент над шлюхой, без малейшей пользы.
Я легко могу представить себе семинар «Учись радоваться!». Но я знаю крайне мало людей, способных там преподавать. Зато учителей ненависти и вражды, язвительности и ядовитости — хоть отбавляй.
С другой стороны, болото всегда больше лотоса.
Да, смерть — иллюзия, а жизнь — данность. Я не испытываю страха смерти, но я и не спешу уйти на следующее перерождение.
Я вообще никуда не спешу.
Шаг за шагом я пройду путь до конца в нынешнем воплощении.
что, в жизни не было подходящих стрессов? Если меня начнут убивать, ты не взлетишь, да?
— Не взлечу, — грустно сказал Папа.
— Даже помочь не взлетишь?
— Даже помочь. Пусть тебя убивают без моей помощи.
Не уверен, что у него вообще есть близкие друзья.
— А у тебя? — спросил Тумидус.
Карлик смерил помпилианца взглядом:
— У меня? — Белые, лишенные зрачков глаза блестели, отражая свет месяца. — К сожалению, есть. К моему, понимаешь ли, глубочайшему сожалению. С такими друзьями я, похоже, никогда не сдохну.
А если я впервые видел его, если его персональный волновой слепок отсутствует в реестре Шмеера—Полански...
По сухой растрескавшейся глине.
