Ты мне как младший брат». Если он хочет стать для меня вторым Гедеоном, то пусть сразу бросает это дело. Ещё одного старшего брата я не переживу и утоплюсь в ближайшем пруду. Возможно, в этом кроется причина, почему отец в своё время отказался от устройства домашнего пруда на заднем дворе. У этой семьи слишком много поводов захотеть посидеть на дне водоёма.
– Что с ним? – мимоходом спросил Эдвард, бросил ключи на стол и добавил: – Схожу за тем, что выпало, а ты проверь его. Не помер ли там случайно.
– Такие не мрут, – буркнул я в ответ.
Я бы хотел, чтобы всё плохое, что я замечаю, оставалось только плодом моего больного воображения.
– Что сказал отец?
– Что мне не светит наследство, если я залечу до свадьбы. – Я выдал это расстроенным тихим голосом.
– Не волнуйся, я обязательно женюсь на тебе, – ответил Скэриэл в том же тоне
парень из семьи Лоу выглядит так, словно пришёл обчистить дом и насрать под дверью».
«Теперь мой дом там, где ты», – хотелось мне добавить, но я промолчал.
Он с успехом искал болевые точки у других, хотя сам был сплошной болью.
Готовить будут полукровки, а то своей стряпнёй ты отравишь полрайона.
Если бы я не боялся плохой оценки – или, скорее, реакции отца на плохую оценку, – моё эссе могло бы выглядеть так: «Я героически прочёл первые двести страниц, а из оставшихся трёхсот сложил оригами. Представляю вашему вниманию моих бумажных собачек и лягушек».
Но я никогда не предам тебя!
– Так докажи, Джером… – Он вынул из кармана перочинный нож, и острый клинок показался из рукояти. – Если веришь в меня. До конца.
