– У вас кожа, как у персика, – неожиданно сообщил он. – Как у белого персика. А ваши глаза… как смотреть на небо в просветах апельсинового дерева.
Помнить все нельзя. Память, если ей тесно, может взорваться, как шары урана в бомбе. Памяти нужны провалы. В математике памяти всего два действия: выбрать или отвергнуть. Сито золотоискателя. Мы не хотим признавать то, с чем нам трудно было бы жить. Но можно ли назвать это забвением? Бывает, какая-то мелочь всплывает из глубин памяти, куда ты ее вытеснил, – и невольно вырывается стон стыда, боли или отчаяния.
Звездный свет – всегда Imperfekt. Незавершенное прошлое
Разбитое сердце открыто для всего, готово впустить все и вмещает все.
Нет ничего целее разбитого сердца
Не такая уж большая разница между мрамором и человеком. В этом мире стареет все.
Память должна сохраниться. Ночь – память о прошедшем дне. Сны – мусор, остающийся за пределами дневных размышлений, событий и страхов. Город без прошлого существовать не может, как не может существовать день без ночи и ночь без дня.
Истинное сумасшествие как раз и состоит в том, чтобы уступить власть забвению. Для тех, кто не хочет помнить, остается только одно: ложь. Ложь, придумываемая политиками в оправдание прошлых и будущих злодеяний. А память и есть истина. И путеводная звезда. Тот, кто на заре человечества сунул руку в костер, так и продолжал бы совать ее ежедневно, если бы не помнил, почему этого делать не следует.
она ощущает себя древней старухой, морщинистой и серой, как выловленная из реки коряга.
она ощущает себя древней старухой, морщинистой и серой, как выловленная из реки коряга.
