Большая, в три окна комната обставлена по-городскому.
Жуть! – то и дело выкрикивала Алиска, расстегивая кофточку.
Стало видно, что грудь и плечи также густо обсыпаны прыщами.
– Только о себе думаешь, эгоистка! – обозлилась Маня на Зайку. – У тебя вместо сердца телевизор!
– А у тебя вместо головы – консервная банка, – отреагировала Ольга.
– Вызовите немедленно доктора, умираю… реанимацию, носилки, в больницу, срочно, – топала ногами балерина. – Мне завтра «Лебединое» танцевать! Можете себе представить лебедя в фурункулах!
– Ты так далеко стоишь, что лица не видно, – съехидничала Оля, – а я двадцать минут крупным планом вещаю на всю страну и ближнее зарубежье.
– Ох-ох-ох, звезда эфира, жопа на тоненьких ножках, – завелась Алиска, – говном занимаешься, по бумажке чешешь, а я создаю образ!
– Хватит, – не выдержала я, – как вам не стыдно! У тебя, Ольга, на лице ничего нет, а у Алисы скорее всего аллергия! Никто не виноват. Ветрянка – детская инфекция, навряд ли вы ее подцепили, вы, надеюсь, давным-давно переболели в детстве!
– А Аркашка почему заразился? – влезла Маня.
Я пожала плечами.
– Он в свое время как-то избежал этой болезни, вот и слег.
– Все из-за тебя, – снова налетела Зайка на Машу.
– Слушай, – попыталась я утихомирить страсти, – просто смешно. Неужели и впрямь полагаешь, будто здесь ямба сыграла решающую роль?
– А как же! – воскликнула Зайка.
– Конечно! – подтвердила Манька, подскакивая к пирожным. – Каждый пожелал что хотел, Филя гарантировал исполнение.
– Филя, – взвыла Алиска, – когда надо, его никогда на месте нет!
Я тихонько вышла из гостиной. Пусть разбираются сами, ну как можно всерьез разговаривать с людьми, истово верящими в колдовство, магию и шаманство!
Ночью опять не могла заснуть. Уже давным-давно переругавшись и сладко помирившись, разбрелись по кроватям домашние. Собаки устроились на диванах, мирно храпящий Хуч лежал на спине, выставив круглое жирное брюшко.
Вот Александр Михайлович, довольно улыбаясь, отодвигает пустую тарелку и говорит:
– Знаешь, Дарья, о чем мечтает любой сотрудник МВД?
и парочка ветхих шкафов с незакрывающимися дверцами
Ольга потащила несопротивляющуюся старушку по коридору. Тут дверь комнаты приоткрылась, и доктор спросил:
– Молоток есть?
Недоумевая, я сбегала в кладовку и притащила инструмент. Через минуту «гиппократ» потребовал:
– Теперь плоскозубцы и напильник, а еще лучше шило.
– Что вы делаете с несчастным ребенком? – завопила я, влетая в комнату.
– Ничего, – спокойно ответил врач, – у чемодана замок заклинило, не открывается.
И у всех в голове возникло только одно предположение: на работу прислали стукачку.
Я взглянула в одутловатое, нездорово-бледное лицо хозяйки. Большой сине-желто-фиолетовый синяк цвел под правым глазом. Явно ручная работа.
Мы во все глаза глядели на мужика.
Я продолжала сидеть, ничего не понимая.
– Идите во двор гулять, – приказал Николай собакам.
– Ко мне, в Ложкино, там Николай вас не достанет: во-первых, адреса не знает, во-вторых, территория отлично охраняется.
