миролюбивый из двух, хотя Толстой проповедует постоянно мир и осуждает прибегающих к силе для защиты своих прав, тогда как Кропоткин оправдывает их и поддерживает дружеские отношения с террористами» [16]. А китайский писатель Ба Цзинь, переводивший труды Петра Алексеевича на китайский язык, писал знаменитому историку анархизма Максу Неттлау: «Кропоткин — это истинный пацифист. Я рискну сказать, что, даже когда он держал револьвер, его сердце было полно любви, потому что он никогда не выказывал чувства ненависти к кому-либо и никому не причинял зла» [17].
Датский литературовед Георг Брандес сравнивал его со Львом Толстым, замечая при этом, что оба они — «идеалисты и оба имеют темперамент реформаторов. Оба по натуре миролюбивые люди, и Кропоткин наиболее
на его книгах. «Речи бунтовщика», «Хлеб и Воля», «Современная наука и анархия
Горячий приверженец теории эволюции, он не замедлил выступить с резкой критикой догматического дарвинизма, доказывая, что в основе развития видов лежит не внутривидовая борьба и не «вытеснение» слабых особей и видов сильными, а взаимная помощь.
Противник официального брака и защитник анархистской идеи свободной любви, он всю жизнь прожил со своей женой, Софьей Григорьевной, вновь и вновь подтверждая гармоничный и свободно-договорный (как мы бы сказали сегодня, партнерский) характер их отношений…
Горячий приверженец теории эволюции, он не замедлил выступить с резкой критикой догматического дарвинизма, доказывая, что в основе развития видов лежит не внутривидовая борьба и не «вытеснение» слабых особей и видов сильными, а взаимная помощь.
Гениальные догадки Кропоткина о самоорганизации живого в природе и влиянии окружающей среды на много десятков лет предвосхищают современные теории биологии аутопоэзиса
Каждый образованный россиянин знал, кто такой Кропоткин. Революционер, философ, талантливый писатель-мемуарист и журналист, географ, геолог, биолог-естествоиспытатель, экономист, этнограф, социолог, историк Великой Французской революции, исследователь истории русской литературы. Ученый-энциклопедист… Почти что русский Ломоносов XX века. Человек, который был моральным авторитетом не только для многих россиян, но и людей со всех континентов земного шара. Вряд ли большинство граждан любой страны мира возражало бы против такого президента или премьер-министра… Николай Иванович Кареев, известный историк, исследователь истории стран Западной Европы, слышал, как во время выступления Петра Кропоткина на Государственном совещании один из слушателей произнес: «Вот кого бы сделать президентом республики»
13
.
Но… Ответы Кропоткина всегда были лаконичны и просты. «Я анархист»… Да еще слова о том, что он считает «ремесло чистильщика сапог более честным и полезным»
14
.
оездка в Скандинавию принесла новые впечатления! Кропоткин наслаждается природой этих стран, присматривается к обычаям, стилю жизни финнов и шведов, политическим порядкам. Уже в Выборге ему понравился местный «шведский стол». «За марку тебе дают тарелочек до 15 со всевозможными закусками — икра, угорь жареный и маринованный, цыплячьи лапки, копченая говядина и т.д. и т.д. Все вообще прекрасно, а на берегу залива, после 6-часовой ходьбы, с местным пивом очаровательно» [362].
Принцип «шведского стола» потом не раз всплывает в произведениях Кропоткина в очень неожиданном ракурсе как элемент анархического коммунизма. В брошюре «Коммунизм и анархия» «шведский стол» будет истолкован как один из шагов по направлению к коммунистическому распределению «по потребностям» уже «среди буржуазного общества»: «За определенную плату — столько-то рублей в день — вам предоставляется выбирать, что вам вздумается из десяти блюд или из пятидесяти блюд, на большом пароходе, и никому в голову не приходит учитывать, сколько вы чего съели. <…>
Человеческая этика, говорит он, покоится не на страхе перед санкциями и поощрениями, но на началах солидарности, равенства и наконец — высшего уровня нравственности: альтруизма и самопожертвования. В распространении этих начал Петр Алексеевич видел залог будущего свободного общества.
