Слушай, брат Сальери,
Как мысли черные к тебе придут,
Откупори шампанского бутылку
Иль перечти „Женитьбу Фигаро“»
Веничкины алкогольные эксперименты, напоминая безоглядность лермонтовского «фаталиста», показывают, что он не страдает атеистическим высокомерием: «…вечером в четверг выпивал одним махом три с половиной литра ерша — выпивал и ложился спать, не разуваясь, с одной только мыслью: проснусь я утром в пятницу или не проснусь?»
Враг царившей системы — живая человеческая мысль и слово. Убийство их, насильственное вторжение в глубину мозга и слуха — способ порабощения миллионов. Испуганные люди отказывались во имя жизни от поиска и выражения индивидуального отношения к миру. Так сформировался полный штампов, ссылок на дутые авторитеты, трескучих малозначащих фраз и неестественных интонаций «советский» цитатный язык. «Москва — Петушки» — блестящий ответ на этот катастрофический вакуум. Это книга о настоящей трагедии и гибели человека, задохнувшегося без свободы общения с Богом, миром и Словом.