– А что еще я должен думать? – искренне изумился Хаген. – После того как мы с Крейном пожали друг другу руки, я чуть с ума не сошел. Ночами не спал, днем падал замертво в самый неподходящий момент. Я видел, как паруса «Невесты ветра» делались красными, а море – белым, и еще оно пахло корицей. Я несколько раз забывал собственное имя! Во сне ко мне являлся капитан и читал нотации! Даже сейчас у меня нет полной уверенности в том, что я и впрямь стою на палубе и разговариваю
Она знает, что навигаторам нельзя влюбляться? – продолжил паленый, и внезапно пересмешник понял, что видит в его глазах: боль. Неимоверную, страшную, неисцелимую. – Она понимает, что это не сказка, не пустая болтовня
Вот да, – сказал Умберто и душераздирающе вздохнул. – Все как раз из-за бабы…
Однако мир устроен так, что, если ты хочешь встретиться со своей судьбой, ее надо искать. Пусть даже тебе будет казаться, что ты ищешь что-то совсем другое или вообще неизвестно что. Пусть даже ты ничего не найдешь в конечном итоге. Поиск – это обязательное условие
Одна ночь, один шаг, одно мгновение – иногда они бесценны
Одна ночь, один шаг, одно мгновение – иногда они бесценны
тот во второй раз за короткое время ощутил, что не может сказать ни слова. Точнее, слов было слишком много, они как будто толпились у него в горле и умирали от тесноты и удушья, так и не сорвавшись с губ.
Воспоминания легки и невесомы, как пепел, да к тому же не всякий, кто обладает зрением, на самом деле умеет им пользоваться – ведь надо еще и знать, куда и когда смотреть.
Пересмешник взглянул на фрегат, готовый к бою, и про все забыл. Раньше он видел «Невесту ветра» со стороны только в те моменты, когда она вела себя спокойно и мирно – у причала или на рейде, сонная и спокойная. А теперь перед ним было совсем другое существо, грозное и могущественное, рядом с которым их лодочка казалась особенно маленькой и беззащитной, Хаген невольно залюбовался.
