«Ой! А это он сам. Зачем к тигру-то полез? Эх, всегда не в себе был, а в последнее время вообще рехнулся».
Королева обвинила Алима в разбое, грабеже, любезно добавив, что его маленькая никчемная армия разбита у границы. Позже я узнала, что королева чисто случайно отправила туда того самого генерала, который занял столицу во время переворота. Да, того, который меня обманул. Наверняка по той же чистейшей случайности генерал погиб в бою.
Алим слушал все это равнодушно, если бы мог – зевнул бы. Ну грабил. Ну убивал. И что?
С большим удовольствием я откинулась бы на серые плиты двора, закрыла бы глаза и умерла. Но иногда мне кажется, что инстинкт самосохранения в этом мире – мое второе «я». Не могу я расслабиться, когда меня убивают.
Я пребывала в состоянии полнейшего равнодушия ко всему. Если бы ко мне в тот момент сунулись наемные убийцы, честное слово, я бы им еще и приплатила.
Я больше не боюсь.
Ничего.
Я вдруг осознала, что у меня ничего нет. И терять мне нечего.
Потрясающее чувство.
Но всех устроил мой ответ, только мать целовала мне исцарапанные руки и причитала, что Ичи же такой добрый, ах, как сложно ему было, наверное, убить.
Сложно… Я даже ничего не почувствовала. Этот мир уже изменил меня, а я и не заметила.
Лунный свет здесь странно дрожал, тени были гуще, а воздух – свежее. Повсюду носились светлячки, такие яркие в темноте и волшебные. Могу поклясться, что они были разумными: мне казалось, что они надо мной хихикали.
Так что плевать я хотела на народ, но государи сказали: «Надо». Значит, надо.
Сначала меня искупали.
Королева восторгалась: «Как Ичи возмужал!» Да-а. Обзавелся женщиной в своем теле и резко возмужал… Бывает.
Королева восторгалась: «Как Ичи возмужал!» Да-а. Обзавелся женщиной в своем теле и резко возмужал… Бывает.