Гонка сверхдержав за первенство в области пилотируемых полетов в космос была очень драматичной, полной захватывающих событий и ярких личностей по обе стороны железного занавеса. Драматизма было так много, что история, рассказанная ниже, может показаться выдумкой, но это совершенно не так.
Это означало еще одну морозную сибирскую ночь — уже третью — для Жульки и Альфы. Но пока все говорило о том, что они, скорее всего, не выжили.
С 1948 года в рамках экспериментального проекта Albert военные США запускали в небо разных животных в носовых частях баллистических ракет. Первоначально ставилась задача понять, как действует быстрый рост перегрузок на живые организмы, с прицелом на будущее, когда человеку придется пилотировать новые летательные аппараты примерно с такими же характеристиками, что и у ракет
В чуть более поздних версиях тренажера шимпанзе в качестве награды за успех получали ломтики банана, но во время подготовки Хэма вознаграждение не предусматривалось, только наказание.
ских и военных руководителей тоже. Его харизматичное воздействие некоторые современники называли «титаническим». Отчасти оно формировалось на физическом уровне: мощная шея, крупная голова, широкий лоб и, конечно, те самые завораживающие глаза. «Живые карие глаза, — вспоминал Борис Черток, инженер-ракетчик, познакомившийся с Королевым в Германии, — которыми он очень пристально вглядывается в тебя, словно желая лучше разглядеть, с кем имеет дело» [155]. Королев обладал почти нечеловеческой энерги
заключении Королев научился при необходимости идти на компромисс, использовать других людей, а иногда и обманывать, чтобы добиться своего. Он научился прагматичности и политике. Андрей Сахаров, участвовавший в разработке ядерных боеголовок для ракет Королева, однажды назвал его «блестящим» [153], но также «хитрым, безжалостным и циничным» в преследовании своих целей. Без этих качеств его цели, несомненно, не были бы достигнуты
Представители комиссии интересовались деталями летного опыта Шонина с самого начала его подготовки. Затем один из мужчин спросил, как бы он отнесся к полетам на «принципиально новом типе летательного аппарата». Шонин подумал, что речь идет о вертолетах — куда менее привлекательная перспектива, чем быстрые реактивные самолеты, на которых он летал в данный момент, но спрашивающий прервал его. «Да нет! Вы не так поняли, — сказал он. — Речь идет о дальних полетах, о полетах на ракетах вокруг Земли». Шонин был поражен
«Центрифуги, — вспоминал Волынов, — были не слишком, скажем так, современными. На самом деле они были довольно старыми. Иногда приходилось привязывать кресло дополнительными цепями, чтобы пилот не вылетел с него в стену».
Когда кто-то из репортеров спросил, какое из пройденных ими испытаний было самым тяжелым, молчаливый Гриссом ответил: «Самое тяжелое — то, что происходит здесь и сейчас» [95].
Они были пилотами, а не знаменитостями. Но никого, похоже, не интересовал их пилотажный опыт.
«Эти парни, — сказал Джон Тирни о своих мучителях, — обожали выходить за рамки [93]. Они были учеными, а может, и садистами в парке аттракционов без правил, о котором мечтали всю жизнь». Тирни не прошел отбор.
