Дом не там, где ты родился, дом там, где ты находишь свет, когда повсюду одна тьма».
Мы пожали друг другу руки, словно друзья. Всю свою жизнь Шакал когтями и клыками боролся за право на жизнь. Смотрю на него, такого маленького и незаметного в мире богов, и он кажется мне почти что героем, благородно сражающимся с отвергнувшим его отцом, с членами Сообщества, которые смеются над его ростом и слабостью, обзывают его каннибалом, хотя сами приказали ему идти на все ради победы. Мы с ним странным образом похожи. Он мог бы сделать себе протез, но не стал, сочтя отсутствие руки знаком отличия, а не позорной меткой.
— Нет. Нет, — повторяет он, ни на секунду не изменяя себе, как всегда тихий и спокойный, хоть и ужасный в своем горе. — Ты сын алых. Я сын золотых. Тот мир, в котором мы были братьями, уже потерян.
Он подходит ко мне, нагибается и аккуратно наклоняет своими холеными руками шкатулку из слоновой кости, чтобы мне было видно ее содержимое.
Августус качает головой, с трудом сдерживая гнев, а преторы выкручивают ему руки и надевают магнитные наручники. Он поднимает взгляд, чтобы еще раз посмотреть в глаза монстру, которого он создал, и тихо произносит:
— Надо было удавить тебя еще в колыбели!
— Пойдем, отец...
— Ты мне не сын!
Адриус морщитс
— Как тебе вообще удалось выжить после операций? — бормочет Мустанг. — Это просто невозможно с физиологической точки зрения! То, что сделал с тобой тот ваятель... после такого не выживают! Знаки напрямую связаны с центральной нервной системой! А имплантат в лобной доле мозга невозможно удалить так, чтобы ты не впал в кому!
— Зачем ты вернулась?
— Нет-нет! — перебивает меня она. — Сейчас вопросы буду задавать я, Дэрроу. Тебя и правда так зовут?
— Мать назвала меня в честь дедушки.
— И ты алый.
— Я родился в доме, около которого ты побывала, но небо увидел только через шестнадцать лет. Так что ответ — да, я алый.
— Понятно. И мой отец... — неуверенно произносит она, — мой отец убил твою жену.
— Да. Он отдал приказ казнить Эо.
— Мальчики, а вы всегда так мило кокетничаете друг с другом перед боем? Какая прелесть! — вмешивается Виктра.
— Ты бы видела их в училище, это любовь с первого воя! — смеется Мустанг.
— Я смотрела записи! Сладкая парочка!
— Они даже одевались одинаково, — продолжает Виргиния, и по ее голосу я понимаю, что она улыбается. — Такие стиляги были, правда, Рок? А как от них воняло!
— Вся старая гвардия?
— Старая гвардия может и новую пережить, — подмигивает мне он. — Спрашивают о тебе. Хотят знать, действительно ли мальчишка-генерал ростом четыре метра. Правда ли, что за ним по пятам следует стая волков? Правда ли, что он — покоритель миров?
Благодаря вере у алых есть шанс выжить. Наш народ превыше всего ценит песни и танцы, семью и родство, а золотые встают на чью-то сторону просто потому, что считают это правильным.
— Нашел напарника себе под стать, — бормочет Мустанг, бросая на меня косой взгляд.
— Ты о котором? — спрашиваю я, пока Севро поносит меченого на чем свет стоит, используя все известные ему матерные выражения, ну и на всякий случай показывает ему скрещенные пальцы.
