сначала я скажу о том, как войско вандалов обрушилось на римские земли.
У этой женщины не было ни капли стыда, и никто никогда не видел ее смущенной, без малейшего колебания приступала она к постыдной службе. Она была в состоянии, громко хохоча, отпускать остроумные шутки и тогда, когда ее колотили по голове. Сбрасывая с себя одежды, она показывала первому встречному и передние, и задние места, которые даже для мужа должны оставаться сокрытыми.
Был в Византии некто Зинон, внук того Анфимия, который в прежние времена обладал царской властью на Западе[131]. Они, с умыслом назначив его архонтом Египта, повелели ему отплыть туда. (2) Тот, нагрузив судно самыми ценными своими богатствами, приготовился к отправлению. А было у него несметное количество серебра и золотых вещей, украшенных жемчугом, смарагдами и другими драгоценными камнями. Они же, склонив к тому некоторых из тех, что считались наиболее ему преданными, спешно вынесли богатства с корабля и подожгли его нижнюю часть, приказав сообщить Зинону, будто на судне случайно возник пожар и уничтожил его богатства. (3) Спустя некоторое время Зинон неожиданно умер, и те [Юстиниан с Феодорой] немедленно под видом его наследников завладели его имуществом. (4) Ибо они предъявили завещание, которое, как ходили слухи, вовсе не было им составлено.
Как только Юстиниан достиг царской власти, он сумел тотчас же привести все в расстройство.
себе ту, о которой я сейчас расскажу: как она родилась и воспитывалась и как, соединившись брачными узами с этим человеком, она до основания потрясла государство римлян.
Был он на редкость слабоумен и поистине подобен вьючному ослу, способному лишь следовать за тем, кто тянет его за узду, да то и дело трясти ушами. (4) Юстиниан это и делал и все остальное привел в смятение. Как только он захватил власть при своем дяде, он тотчас же принялся радеть о том, чтобы безрассудно истратить общественные средства, как будто он был их полновластным владыкой
VIII. Такие-то вещи совершались и в Византии и в прочих городах. Подобно некой болезни, это зло, начавшись здесь, распространилось по всей Римской державе. (2) Василевса [Юстина] это совсем не беспокоило, поскольку он ничего не замечал, хотя сам был очевидцем того, что постоянно творилось на ипподроме.
Не прошло и десяти дней по достижении им власти, как он убил, вместе с некоторыми другими, главу придворных евнухов Амантия[82] без какой-либо причины, разве лишь за то, что тот сказал какое-то необдуманное слово архиерею города Иоанну
Помимо того что ему оказалось пустячным делом разрушить Римскую державу, он сумел овладеть еще Ливией и Италией, и все ради того, чтобы наряду с теми, кто уже раньше оказался в его власти, погубить обитателей и этих мест.
Племянник же его Юстиниан, будучи еще молодым, стал заправлять всеми государственными делами и явился для римлян источником несчастий, таких и стольких, о подобных которым от века никто никогда и не слыхивал. (20) Он с легкостью отваживался на беззаконное убийство людей и разграбление чужого имущества, и ему ничего не стоило погубить многие мириады людей, хотя они не дали ему для этого ни малейшего повода. (21) Он не считал нужным сохранять прежние установления, но ему то и дело хотелось все изменить, т. е. он был величайшим разрушителем того, что хорошо устроено
