печально.
Тогда краска стыда и гнева залила Катины щеки, она резко повернулась к нему.
— Я вас ненавижу
если дочь не спала ночью — значит, одолевала ее девичья дурь, от которой лечат свадьбой.
Женщины, Катя, живут среди нас как очень странные и очень опасные существа. А та была еще развратна и чувственна, как насекомое. Это ужасно, когда развратна женщина. Я жил, как в чаду, после встречи… Я чувствовал точно острый ожог.
Должен предупредить: князь Краснопольский, Алексей Петрович, прямо-таки подлец, только между нами.
Офицер ужасно сконфузился, но, заметив, что я гляжу в упор, нахмурился и сказал, подняв курносое личико: «Милостивый госу
Наутро мы дрались, он прострелил мне ногу.
братья Ртищевы на двухколесной таратайке, старый Образцов в плетеном тарантасе, и после всех, в кебе, — Цурюпа, купеческий сын, пообтертый по заграницам. Так было и сегодня.
Вы, кажется, боитесь меня? — спросила она. Это были первые ее несветские слова…
Мордвинская, Анна Семеновна, о ней говорят
