Любовные страдания давно сгорели дотла, незачем было Джеймсу возвращаться – раны бередить.
Нина не слышала, как он ушел, мысли судорожно разбегались под пытливыми карими глазами. Безмолвие становилось все более невыносимым, сужая пространство. Кто-то должен был найти в себе смелость прекратить это.
Как же так вышло, что из всех бед ты моя самая большая головная боль? – огорченно проронил он, прежде чем развернуться, направляясь прочь из дома.
– Уходишь через дверь? – с вызовом бросила Нина ему в спину. – Вот это фокус.
Люк оглянулся с усмешкой.
– Ты снова ведешь какую-то свою игру, руководишь нами, как пешками…
– Извинений было бы достаточно.
Это стало последним, что Джеймс услышал от Нины, прежде чем она исчезла, казалось бы, навсегда и безвозвратно.
«Привет» – так буднично и несерьезно для внезапного возвращения того, кто решил ограничиться запиской, прежде чем бесследно исчезнуть. Нина собралась с силами, чтобы не выдать болезненного содрогания. Понадобилось мужество и усилие воли, чтобы побороть охватившую оторопь.
Он проклят на вечность, которую не с кем познать. Он обречен на одиночество.
Эрин – человек, который служил живым олицетворением сильных качеств от смелости быть собой до необыкновенной находчивости, – одной ошибкой разбила светлый образ в глазах Грея. Он был потрясен той беспечностью, с которой девушка расторгла их договоренность, обесценила доверие и каждую минуту, проведенную вместе.
Он не верил, что такое сложное чувство, как любовь, можно так просто обратить в руины.
Даже если бы перестал сомневаться в своих чувствах, судьба не благоволила их долгому и счастливому концу.
Притяжение между ними не поддавалось объяснению, довериться сведениям о любви, обретенным из книг, представлялось непросто.
