– А я буду петь! – важно сообщила Ирина.
– Петь?! – изумился приятель Никиты. – Слыхали мы, как ты поешь! Не советую тебе этого делать! Иначе все жюри разбежится еще до начала конкурса!
– Что?! – возмущенно завопила Ирина. – Я отлично пою!
– Ага! Будто кто-то набил мешок живыми котами и лупит им по стене!
– По правде сказать, начал ваш сын… – сказала завуч. – Но… Эдуард молча развернулся и вдруг с силой ударил сына по щеке. Аркадий не удержался на ногах и упал на диван. Ксения в ужасе уставилась на него. Казакова замерла с открытым ртом. Воропаев просто окаменел
Он рассказал ему о своей стычке в библиотеке.
Толстый Арсений Попов, сверкнув в свете ламп обритой наголо головой, подпрыгнул высоко в воздух и послал мяч на противоположную сторону площадки. Мощный бросок свалил с ног Артема, Наташу Семикину и Веру Острижную. Все трое с грохотом полетели на пол.
– Попов! – крикнул Михаил Федорович. – Мы вообще-то не в боулинге!
О том, что случилось после ухода Никиты из актового зала, ему поведала Алена Кизякова. Она была очень серьезна и говорила трагическим голосом, но Никита все равно чуть живот не надорвал от смеха.
Началось все с того, что подменивший Никиту диджей Максим вышел на сцену в каком-то разноцветном балахоне и весь вымазанный черным гуталином. В его ухе поблескивало золотое кольцо. Явившись потрясенным зрителям в таком облике, он зверем глянул на сидевшую в кресле Ирину и грозно спросил:
– Молилась ли ты на ночь? Клепцова даже слегка опешила.
– Это Германн, что ли? – громко спросила она. – Что-то я не въезжаю…
Зрители в зале просто окаменели от такой трактовки классического сюжета. Артем в суфлерской будке начал лихорадочно листать сценарий, решив, что в рукопись внесли изменения, о которых он не знает. И в этот самый момент у него выпала контактная линза. Он протянул руку, чтобы подобрать ее, а новоявленный Германн шагнул к графине и случайно встал ему на пальцы.
– Уа-а-а! – раздалось из суфлерской будки. Зрители подскочили от неожиданности. – Уйди, зараза, пока в торец не получил!
Графиня перевела взгляд на Германна, пожала плечами, и важно изрекла:
– Уйди, зараза, прочь, пока в торец не получил!
В зале все попадали от хохота. Ничуть не смутившийся Максим, уже почти профессиональный актер, решил во что бы то ни стало доиграть спектакль до конца. Он молча прыгнул на графиню и начал ее душить. Да так энергично, что кресло, на котором сидела Ирина, опрокинулось.
– Не было такого в сценарии! – завопила Клепцова, дрыгая ногами в воздухе.
И так врезала новоявленному Германну загипсованной рукой, что тот перелетел через рампу и грохнулся в зрительный зал.
Члены жюри долго не могли прийти в себя и в итоге наградили всю труппу за «нестандартное и неожиданное прочтение классики». Так что свои пять минут славы они получили; их групповую фотографию опубликовали на первой полосе «Прожектора».
Рад, что тебе понравилось, – ухмыльнулся дедушка. И так хлопнул внука по плечу, что тот едва не обрушился на шкаф в коридоре
– Не было такого в сценарии! – завопила Клепцова, дрыгая ногами в воздухе.
И так врезала новоявленному Германну загипсованной рукой, что тот перелетел через рампу и грохнулся в зрительный зал.
Графиня перевела взгляд на Германна, пожала плечами, и важно изрекла:
– Уйди, зараза, прочь, пока в торец не получил!
Началось все с того, что подменивший Никиту диджей Максим вышел на сцену в каком-то разноцветном балахоне и весь вымазанный черным гуталином. В его ухе поблескивало золотое кольцо. Явившись потрясенным зрителям в таком облике, он зверем глянул на сидевшую в кресле Ирину и грозно спросил:
– Молилась ли ты на ночь? Клепцова даже слегка опешила.
В этот момент в редакцию вернулась Клепцова с тарелкой, полной сдобных булочек. Одну она уже жевала на ходу.
– В коридоре Веронику убивают, – заметила она с набитым ртом. – Никто посмотреть не хочет
