Девочка, подумала Юлия, когда ты ещё била сверстников портфелем по голове, я уже знала эту хитрость. Говори с человеком, перескакивай с темы на тему, удерживай доброжелательный тон, избегай пауз — и кто угодно превратится в собеседника, мало-помалу сокращая расстояние.
— Улыбайся! — часто с тех пор повторял дед.
Это звучало как приказ.
— Скаль зубы, волчонок! Врагов это бесит…
И дед закуривал трубочку.
— А друзей? — рискнул однажды спросить Марк. — Друзей, дедушка?
— Друзей? — дед размышлял в облаке дыма. — Друзей радует.
Змея тяжелее кошки, даже если она легче
Теперь курсант Тумидус — отсюда, за тысячи парсеков от Октуберана! — доказывает отцу, что в какой-то мере следует заветам родителя.
«Вехдены (самоназвание расы),
«Вехдены (самоназвание расы),
«Есть ли что-нибудь, — думал он, барабаня пальцами по стойке, — хуже родины гневной? Родины отвергающей, изгоняющей? Разумеется, есть. Родина кающаяся, ползущая к тебе на коленях. О, это стократ хуже…»
Конфликт вызывает смех.
Автоматически делается смешон и сам душевный покой, вернее, безнадежные попытки достичь его в столкновении с суетой. Насмешка — лучший способ отвлечь человека от главного. Насмешка — оружие суеты.
Не смех — насмешка.
пять рас энергетов. Вехдены — Хозяева Огня; духовидцы Вудун; гематры — живая математика бытия; брамайны, черпавшие силу в телесных страданиях личности; и помпилианцы, трансформировавшие свободу, отнятую у рабов. Им сопутствовали техноложцы с Ларгитаса — эти использовали не внутренние ресурсы организма, но достижения науки: энергию аннигиляции и кварк-глюонной плазмы.
Нет конца спорам ученых: есть ли связь между выходом в Дальний Космос и появлением антисов? Нет числа гипотезам: связан ли «парад антисов» с обнаружением иных, родственных им, нечеловеческих сущностей — флуктуаций
Умереть если и хотелось, то дома, в глубокой старости, в кресле, с ногами, укрытыми шерстяным пледом. Стаканчик бренди, скрипучая веранда; вид на закат.
Не скажу, что от таких мыслей мне становилось хорошо — скорее, уютно. Так засыпаешь под шум дождя.
Сейчас я стар. Я вообще не хочу умирать. Ни в опилках, под марш, ни в кресле, со стаканчиком в руке.
