Да нет, не очень, так кое-где, — неторопливо отвечал Джеффри, вытряхивая одну пчелу из рукава, извлекая другую из волос и смахивая еще две-три с шеи. Енох и Фэнси весьма благодушно наблюдали за Джеффри — их ведь это не касалось; так страны Европы созерцают беспорядки у своих соседей.
— Жил-был однажды человек, — не совсем уверенно начал польщенный Лиф, и жил он в своем доме. Он все думал да думал — днем и ночью. И наконец сказал сам себе, как и я мог бы сказать: «Мне бы только десять фунтов, уж я бы разбогател». И наконец всеми правдами и неправдами, глядь — раздобыл он десять фунтов!
— Подумать только! — с усмешкой бросил Нэт Колком.
— Тише! — одернул его возчик.
— Теперь-то и пойдет самое интересное! Раз-два! — и из десяти фунтов стало двадцать. Раз-два — и стало сорок. Дальше больше, глядь — стало восемьдесят, а там и все сто. Мало-помалу, вот уж вам и двести! Вы, может, не поверите, только он нажил и все четыре сотни. Дальше больше — и что же? Из четырех сотен у него стало восемь! Да, восемь! — продолжал Лиф и, совсем разволновавшись, стукнул себя по колену кулаком так крепко, что вздрогнул от боли. — Но он и тут не угомонился, пока не нажил всю тысячу!
— Вот это да! — воскликнул возчик. — Почище чем вся история Англии, верно, ребятки?
время от времени она с восторгом поглядывала на свою левую руку, но делала это незаметно для других, — ей хотелось показать, что, хотя она и занимает в глазах всех прочих совсем особое место, сама она об этом вовсе не думает, и если ее столь чудесно украшенная рука, подавая чашки, блюдца, вилки и стаканы, то и дело оказывается на виду, то происходит это по чистой случайности.
вот капор или шляпку? Что мне больше к лицу?
— По-моему, лучше капор — более спокойно и солидно.
— А чем плоха шляпка? Разве она меня старит?
— Да нет, в шляпке тоже хорошо. Только в ней ты выглядишь уж очень… ты не рассердишься?
— Ничуть, я ведь надену капор.
— …Пожалуй, уж очень кокетливо и легкомысленно — для помолвленной девушки.
Фэнси на минуту задумалась.
— Да, конечно. Но все-таки шляпка лучше. Попросту сказать, шляпка вообще лучше. Да, милый Дик, придется мне все-таки надеть шляпку, сам понимаешь — так надо.
Показался прямодушный Дик, вся провинность которого на этом гулянье, или пикнике, заключалась лишь в том, что, любя одну-единственную Фэнси, он горько вздыхал без нее и тем самым лишил себя невинных радостей, которые могло бы доставить ему гулянье; он и с соперницей-то Фэнси стал танцевать с горя — просто не зная, как убить этот скучный, нудный вечер. Но Фэнси этому не верила.
Одна громадная серая туча заволокла все вокруг, и из нее только что начала сыпаться то густыми, то редкими полосами мелкая водяная пыль. Деревья на полях и в лесу под налетавшим на них вихрем корчились, как потрясенные горем люди; от сильных порывов ветра сотрясались даже нижние части стволов, в безветрие совершенно неподвижные, и от необычности этого явления сжималось сердце, как при виде сильного мужчины, доведенного до слез. Нижние сучья то вздымались, то опускались, верхние, растущие прямо, качались из стороны в сторону: ветер порывами налетал со всех сторон, и ветви деревьев беспорядочно чертили небо, переплетались, спутывались. Через открытые поляны стаями летели зеленые и желтые листья, и вдали от родимых деревьев ложились на землю нижней стороной вверх.
Понимал он только одно - юное создание, чья прелесть до того опьянила его, что он принял самое безрассудное в своей жизни решение, - было далеко не ангелом, а просто женщиной.
хотя любовь и сама по себе является целью, для того чтобы она окрасилась в розовые тона неомраченной радости, необходимо верить, что она приведет и к другой цели.
Понимал он только одно - юное создание, чья прелесть до того опьянила его, что он принял самое безрассудное в своей жизни решение, - было далеко не ангелом, а просто женщиной.
хотя любовь и сама по себе является целью, для того чтобы она окрасилась в розовые тона неомраченной радости, необходимо верить, что она приведет и к другой цели.
