Ладошка у Мэй была узкой и маленькой. Мягкой и нежной. Как ладошка у ребенка. Люк вдруг подумал, что именно этими самыми руками Мэй вчера воровала лекарства для отца и помогала Люку не свалиться с дракона. И легонько сжал пальцы светловолосой
У нас больше нет вопросов. Но знаете что? Мы вас приглашаем к нам в гости. Если захотите, можете прилетать в любое время. Сейчас вы можете возвращаться к своему народу
Люк кинул быстрый взгляд на светловолосую подругу и слегка улыбнулся. Кивнул. А Мэй тут же подтвердила:
– Так и есть.
Значит, Мэй назвалась прозвищем, что придумал для нее Люк. А ей это имя действительно идет гораздо больше, чем громоздкое и трудно выговариваемое «Мэши»
Да, он готов отпустить светловолосую, только что-то внутри подсказывает, что этого не будет. Не уйдет Мэй.
летали на нем и убивали других.
– Ты просто ничего не понимаешь, потому что женщина. Все женщины бывают глуповаты время от времени, это нормально. Так говорил наш отец, и так говорит Люк. А Люк всегда знает, что говорит.
Нет, у них принято целовать только будущую невесту. Но Мэй, похоже, сводила его с ума. Вот сейчас спросила так легко, так просто, так весело, будто знала Люка всю жизнь и будто даже не сомневалась в его порядочности
Люк сел рядом, обнял Мэй за плечи и легко поцеловал в щеку. Он и сам бы не мог сказать, зачем это сделал, но что-то в улыбке девчонки было теплое и притягательное. Слишком ласково блестели ее глаза, слишком радостно поднимались светлые брови.
то Всадник пожертвовал своим здоровьем, чтобы спасти Городскую девочку от зимонааков?
И тут Люк обхватил ее за талию и прижал к себе. Выдохнул в ухо хриплым голосом:
– Холодно сейчас будет, но недолго. Подлетаем и опускаемся в леса
