причудливость есть следствие произвольности в жизни, и чем более произвольность господствует в нестройном ещё обществе, тем более она порождает личных аномалий
В обыкновенной жизни чудак есть человек, отличающийся не характером, не нравом, не понятиями, а странностью своих личных привычек, образа жизни, прихотями, наружным видом и проч. Он одевается, он ест и пьет, он ходит не так, как другие; он не характер, а исключение. Замечательно, что в простом сословии, близком к природе, редко встречаются чудаки. Там все растут, воспитываются, чувствуют, мыслят и действуют, как внушила им природа или пример других; но с образованием начинаются причуды, и чем оно выше у народа, тем чаще и разнообразнее являются чудаки.
ведь чудачество было и остается одним из способов заявить миру о своей неповторимой индивидуальности.
ком – именно он изображен на картине К. Брюллов
м? В Россию возвращаться больше не хотелось. Там доживал последние годы император Николай Павлович, чья мстительность с годами только увеличивалась, там шла Крымская война, там уже не оставалось никого из любимых Юлией Павловной людей.
В 1852 г. Карл Брюллов скончался в Риме и был похоронен на протестантском кладбище в Тестаччо, где обрели покой многие иноземцы – к примеру, поэты Китс и Шелли.
Брак по любви дорого обошелся Юлии Павловне. Она больше не была графиней. Она стала просто Жюли Перри, и многие знатные друзья больше не хотели принимать ее у себя. Австрийцы более не приглашают ее на официальные церемонии, отношения с итальянскими патриотами безнадежно испорчены.
Вот ведь парадокс – когда Юлия меняла возлюбленных, все смотрели на это сквозь пальцы. Но мезальянс – куда более серьезное преступление…
й. Принцесса была намного моложе Юлии Павловны, но у них было немало общего: воспоминания о России, любовь к гениям, неравные браки. По иронии судьбы, именно Анатолий Демидов, бывший муж принцессы Матильды, в свое время заказал Брюллову картину «Последний день Помпеи».
вец «с большими грустными глазами» (так впоследствии описывал его внешность журнал «Русская старина») решили связать свои судьбы. Брак был совершен скоропалительно, и графиня с супругом едут в Венецию, туда, где много лет назад ее впервые рисовал Карл Брюллов. Юлия знала, что брак с безродным иностранцем лишит ее российского подданства и, соответственно, всех российских имений, но в тот момент это не имело для нее никакого значения.
Теперь у нее не было
Память об этой прекрасной, влюбчивой и взбалмошной женщине, «царице салонов», хранят лишь живописные полотна. Лучшие из них принадлежат кисти Карла Брюллова.
