«До сорока лет следует набирать силу. К пятидесяти годам надлежит определиться, на что ее потратить».
Как раз мой возраст. Всё сходится.
Можно быть каким угодно романтиком в своих мыслях и духовных интересах, но в планировании старости следует быть мещанином.
Первая глава знаешь с чего начинается? С пассажа про «собачью смерть». Это, как я теперь знаю, буддийский термин. Он означает смерть без толку и смысла — когда человек погиб, не достигнув поставленной цели. «Собачья смерть прискорбна, но в ней нет стыда, — говорится в книге. — Стыдно прожить собачью жизнь».
Лучше быть мертвым сокровищем, чем живым ничтожеством».
Не столь важны происходящие в твоей жизни события, сколько твое к ним отношение. Именно оно делает человека счастливым или несчастным. В свое время я дозрел до истины, которая некоторым баловням дается от природы: нужно фиксироваться не на том, что приводит в уныние, ослабляет дух,
страх показаться тривиальным, стремление всегда и во всем оригинальничать — атрибут незрелости. А старость это прежде всего зрелость. Вот совершенно неоригинальная метафора. Жизнь подобна яблоку. Оно, конечно, радует взгляд, когда представляет собой почку или цветок, но назначение и смысл яблока — стать сочным плодом, созреть, и потом, повисев положенное время на ветке, быть сорванным и порадовать кого-то своей сладостью и ароматом. Такова и идеально прожитая жизнь.
К тому же вопрос
«Постель была расстелена, а ты была растеряна и говорила шепотом: «Куда же ты, ведь жопа там?».
И вот некто спросил самурая: «Что такое Путь Искренности?». Самурай ответил: «Если уж тебе нравится поэзия, я отвечу стихотворением:
Вся наша жизнь — фарс.
Искренность только в смерти.
Живи как мертвец».
Мне кажется, я догадываюсь, что́ имел в виду самурай под словами «живи как мертвец». Надо читать свою жизнь, как биографическую статью в энциклопедии: тогда-то родился, сделал то-то, умер тогда-то. Если ты все равно уже умер и занесен в книгу, какой смысл суетиться и малодушничать? Это и значит «жить как мертвец». Даты уже проставлены, но то, что будет написано между ними, зависит только от тебя
Пушкина: «На свете счастья нет, но есть покой и воля».
Ахматову:
Сердце к сердцу не приковано,
Если хочешь — уходи.
Много счастья уготовано
Тем, кто волен на пути.
Возрожденского:
И день лабает скерцо
У солнечной реки.
А что разбилось сердце,
Так это пустяки.
Докатился даже до есенинского «Добрый вечер, мисс».
Хорошо хоть не разрыдался.
страх показаться тривиальным, стремление всегда и во всем оригинальничать — атрибут незрелости
