«В этом мире нет гарантий, есть только возможности».
сразу вспомнила, что жива, и почувствовала себя несказанно счастливой.
Что? Ты что-то ищешь? Ищешь возможности умножить себя десятикратно, стократно? Ищешь последователей? Ищи нули!
Фридрих Ницше
Ее мать, и муж, и теперь знаменитая бывшая одноклассница — все они будут думать одно и то же: как это возможно, чтобы Марлоу отправилась куда-то по собственной воле?
А она здесь. Разрезает волнующиеся мутные воды, удаляясь от всех них и приближаясь к правде. Ее научили, что существование в реалити-шоу ее кормит, что нет лучшего образа жизни. Но на тротуарах Нью-Йорка она видела никому не известных счастливых людей, которым не надо круглосуточно бороться за повышение рейтинга. Они были толстоваты, что-то бормотали себе под нос, но выглядели более живыми, чем актеры Созвездия, и их вид заставлял Марлоу жалеть Флосс и Эллиса с их нескончаемым спектаклем, и Хани с ее армией невежественных адептов. Даже если они получат всех поклонников на свете, то никогда не перестанут искать новых.
Заставить их поливать ее грязью, преследовать ее. Заставить их спустить с поводка своих юристов. Орла не боялась. Она-то знала: их бояться не следует. Это просто горстка людей, которые приняли свои шкурные интересы за большую мечту.
Она подумывала написать Дэнни в «Фейсбук» и сообщить ему о беременности. Но потом она совершила ошибку: посмотрела новые фотографии, которые он разместил. Она сама была из Миффлина и понимала его логику: он хотел искупить свое пребывание в ее гламурном мире, где он создал впечатление деревенского жлоба. Снимки показывали, что он приобрел пикап и высоко поднял корпус. На заднем стекле красовалась наклейка с надписью: «Поднимай повыше пушку, чтоб не допрыгнула толстушка».
— Нет, — вслух сказала она, увидев это, и навсегда рассталась с идеей рассказать Дэнни о ребенке.
Флосс и Астон переплели пальцы и положили соединенные руки на стол. Орла удивленно ахнула. Ошеломленная домом и платьем Флосс, она умудрилась не заметить кольцо с огромным бриллиантом в виде слезы, которое душило безымянный палец левой руки подруги.
Было так много способов избежать того, что случилось потом.
Если бы она явилась на аборт.
Если бы она перенесла день операции, а не вешала трубку каждый раз, когда во время звонка в регистратуру приходилось ждать очереди, снова и снова, пока наконец срок не достиг пяти месяцев и аборт уже был просто невозможен. И это произошло не потому, что она хотела ребенка, не потому, что испытывала чувство вины, но по той же причине, почему с ней вообще случалось что-то в жизни: она не могла принять решение.
Безусловно, приватность привлекает тех, кому есть что скрывать.
Вот как все устроено, пришло в голову Орле: родителям иногда приходится извиняться завуалированно, а дети порой не извиняются вообще.
