Оба друга, мертвенно-бледные, стоя рядом, молчали; их руки нервно подергивались.
они ничего не слышали, ни о чем не думали, забыли весь мир; они удили.
Восторженная радость переполняла их, радость, охватывающая человека, когда он возвращается к любимому удовольствию, которого был долго лишен.
