Мое сердце исступленно забилось под ребрами, а на глаза навернулись слезы. Часть моей души, притаившаяся где-то в глубине, пустилась в радостный пляс, воспарила и возликовала. Она сразу узнала его. Все в точности, как он и обещал.
Самурай, стоявший на дальнем берегу, улыбнулся.
— Наконец-то я тебя нашел.
Она погубит нас обоих, подумал я — и вдруг почувствовал, что мне наплевать
Тацуми не дал мне закончить, а подался вперед, положил ладонь мне на щеку и поцеловал меня в губы. Поцелуй был страстным, почти отчаянным, полным чувств и облегчения. Я словно окаменела, хотя душа моя тотчас прильнула к нему, вспыхнула голубовато-белым пламенем, охватившим все мое существо.
Самурай, стоявший на дальнем берегу, улыбнулся.
— Наконец-то я тебя нашел
— Я найду тебя, — пообещал он. — Обещаю, Юмеко. Не важно, сколько понадобится времени, далеким ли будет мой путь, пусть даже он займет несколько жизней, я не оставлю поисков. Может, моя внешность изменится и имя станет совсем другим, но ты навсегда останешься половиной моей души. И моя душа не успокоится, пока не воссоединится с твоей.
Ронин заморгал. По его щеке побежал тонкий ручеек. Он опустил голову, приник к губам Дайсукэ своими.
— Тогда ступай, — прошептал он, улыбаясь сквозь слезы. — Ты это заслужил. И не тревожься за меня. Я скоро догоню.
— Значит, действуем по старинке: выбиваем дверь ногой и ныряем в самое месиво, верно? Наш любимый план
— Я найду тебя, — пообещал он. — Обещаю, Юмеко. Не важно, сколько понадобится времени, далеким ли будет мой путь, пусть даже он займет несколько жизней, я не оставлю поисков. Может, моя внешность изменится и имя станет совсем другим, но ты навсегда останешься половиной моей души. И моя душа не успокоится, пока не воссоединится с твоей.
— Но если ты изменишься… как же я тогда тебя узнаю?
— Не волнуйся, — сказал Тацуми. — Однажды ты просто поднимешь взгляд и увидишь меня. И сразу поймешь, что это я. Потому что наши души узнают друг друга.
Держись и не смотри вниз, — прошептал он. Его дыхание щекотало мне щеку. — Со мной ты не упадешь.
— Знаю, — шепнула я в ответ.
«Жизнь несправедлива, Юмеко-тян, — тихо подтвердил он. — Жизнь — это равновесие. Перед весной обязательно будет зима. А перед восходом — тьма. Все идет своим чередом»
