И, боже… Мне никогда никому не хотелось уступить так сильно, как хочется уступить ему. Но есть принципы, которых я должна придерживаться. Какой я стану, если позволю своему врагу завладеть собой?
Однако она не знает, что любой из братьев Голден – не тот.
Урок рисования? – спрашивает он, имея в виду розовую краску, испачкавшую ладони.
Я прячу руки за спину. Слава богу, он единственный, кто заметил. Было бы отстойно, если бы кто-то другой увидел улики, связывающие меня с преступлением.
Входи, – говорит он слишком уж ласково. – Бери пивко, устраивайся поудобнее, и, если увидишь что-то сомнительное или незаконное, – тихо добавляет он, – просто… развидь.
чувствую себя незащищенной, будто он докопался до моей реальной сути, нашел нити порочной ДНК, которыми меня пометила мать, и заставил признать это. Вот только его
Смотри, – говорю я, приблизившись к нему. – Если тебе так сильно хочется другого напитка, тащи свою высокомерную задницу за стойку и приготовь его сам.
Молодец, что зашел, сынок. Что привело вашу компанию к нам сегодня?
Сынок? В каком перевернутом измерении я нахожусь?
Как, черт возьми, он узнал, где меня искать?
А еще «мы» – это когда она трогает мой член, а я целую ее сиськи, но… похоже, нам это идет.
Мы – хаос, оскорбления и месть друг другу.
