Послушайте хорошенько. У Паскале одышка». И правда, я много вздыхал, может быть, от тоски, может быть, из-за чего-то еще. Но я сам не больше своих близких понимал причину этих вздохов, настолько мое недомогание было неопределенным.
ночное одиночество в этом диком месте было полбеды, куда больше меня огорчали мысли об измене Гатцо. Он предал самую лучшую дружбу моей жизни. Я совсем приуныл. Такого друга, как Гатцо, сильного, храброго и ловкого, у меня больше никогда не будет. Это был первый друг моего детства.
Тут меня охватывал приступ напускного ужаса. Это было сладостное чувство. Детям нравится замирать от страха. Когда делаешь вид, что тебе страшно от воображаемой опасности, и знаешь, что на самом деле ничто не грозит, то все равно очень страшно. И это одно из лучших удовольствий.
Высоко в темном небе со всех сторон свешивались, искрились, перекрещиваясь сияющими серебряными ветками, звезды, а в неподвижной воде вокруг нас мерцали тысячи чистых огней. Мы плавали вне времени и пространства между сводами звездного неба и его отражением в реке...
хижины вышла худая, злобного вида старуха. Она схватила за горло петуха и, свирепо вскрикнув, свернула ему шею.
Счастье сияло на моем лице, оно вошло в мое тело, проникло в кровь, захватило душу. Впрочем, я не знал, что такое душа. В моем возрасте о душе мало что известно. Но я чувствовал, как радость жизни распирала меня, и я говорил себе: «Паскале, это в тебе от удовольствия шевелится ангел Господень. Обращайся с ним хорошо».
Сведенная всего к нескольким ясным мыслям, сказка может кому-то показаться неглубокой, а между тем ее наивная простота не что иное, как очищенная веками мудрость древнего человеческого опыта.
Истинная мудрость, если она существует в реальной жизни, не бывает мрачной. Она или вдохновляет людей, или будит воображение. Тогда она, как в этой сказке, превращается в развлечение, но то, чему она учит, — глубоко, а ее мудрая простота очаровывает.
Без огня еда невкусная. Огонь греет и успокаивает. Он одушевляет стоянку. Без огня у стоянки нет души, нет смысла. Без него она теряет свое очарование. Без горячей еды, без беседы у огня, без досуга между отрезками пути, без мечтаний и без сна под его защитой — без всего этого стоянка не может быть настоящей.
Через еду жизнь соединяется с природой.
Мои родители должны были уехать на несколько дней. Как всегда, на время их отсутствия в доме воцарялась тетя Мартина. Ты помнишь, читатель, тетя была деспотом, но, стоило нам остаться в доме одним, она давала мне понять, что я совершенно свободен. Она сама горела жаждой свободы, которой ей не хватало, пока с утра до вечера она заботилась обо мне. Наверное, она понимала, что тот, кто тиранит ближнего, тиранит сам себя. И поэтому отпускала меня на волю, чтобы носиться в свое удовольствие
