Невозможно сомневаться в себе, когда у тех, кого ты должен спасать каждый день, расстояние между жизнью и смертью измеряется миллиметрами
Я до сих пор упрямая. Я не желаю проигрывать.
Я поднимаюсь с кровати каждое утро.
О, как же мне не хватает благодарности на лицах пациентов после того, как они приходят в себя от наркоза и слышат от меня, что будут жить.
Принято считать, что жизнь циклична, но такое сравнение кажется мне ошибочным. В нем чего-то не хватает.
Каждый раз, когда я смотрюсь в зеркало, мне чего-то не хватает.
И я знаю, чего именно — не хватает будущего.
С тех самых пор у меня никогда не бывало приступов смеха.
Как известно, с годами они случаются все реже.
Возможно, люди боятся отдаться эмоциям, чтобы не утратить контроль.
Из-за того, что это похоже на сумасшествие.
И потому что прямо поверх смеха находится плач.
Всегда
Выступления мужчин всегда привлекают больше внимания.
Невозможно искренне относиться к человеку и не целовать его
Польза смерти в том, что она ставит предел старости.
Самые удачные отношения у меня складывались именно с алкоголиками, а если быть более точной, то с алкоголиками моложе пятидесяти лет. После пятидесяти такого мужчину уже не заполучить: они теряют контроль над выпивкой, не говоря о внутренних повреждениях, которые проявляются дрожью, непроизвольным газоиспусканием, рыганием и харканьем, а также сказываются на внешности. От их кожи воняет, потому что поры расширены, нет, уф-ф, не могу об этом думать. А вот молодые алкоголики — почти настоящие романтики: бродят себе по бульварам, и даже не догадаешься об их зависимости. В их покое есть нечто привлекательное. Возможно, именно поэтому отношения с алкоголиками были самыми продолжительными, ведь мои возлюбленные нуждались в чем-то другом больше, чем во мне.
Чтобы совершенно не сойти с ума от безнадежности, люди устанавливают защитный фильтр между убогостью мира и самими собой.
