– Я постоянно предчувствую проблемы, потому и жив до сих пор
– Не переусердствуй с этим! – рявкнула Анастасия. – Ты должен быть трезвым!
Все планы на будущее казались детскими рисунками на песке, смываемыми морской волной.
Все планы на будущее казались детскими рисунками на песке, смываемыми морской волной.
– Я так понимаю, что вы выставите мне свидетельство моральности? Бог судья! А что с той лодкой?
– Ето только меамфора, – объяснила женщина с легким замешательством.
– Метафора? – сообразил Рудницкий. – Мы принялись за морскую литературу?
– Каку таку морскую? Не! Я читаю про корабль, этот Титан. Нет! «Титаник»!
– Надеюсь, это не примета, – буркнул под нос Рудницкий.
– Чё значит? – забеспокоилась женщина. – Несчастье како?
– «Титаник» затонул, – сухо проинформировал алхимик.
– Совсем и со всеми?
– Совсем, хотя некоторые спаслись.
– А господин Леонардо?
– Что за Леонардо?
– Чудной красоты пассажир, – мечтательно сказала Оконёва. – Бледный с волнистыми волосами.
– Я уверен, что он спасся, – заверил Рудницкий. – Таких авторы не убивают, совсем другое дело, горбатого толстяка. А сейчас возвращайтесь к уборке.
Княгине не нравились новомодные изобретения типа газовых ламп, не говоря уже об электрических. Единственной новинкой, о которой она говорила с признательностью, был телефон, благодаря которому она терроризировала семью и друзей
– Да и немного в нем того благородия. Понимаете, благородия бывают разные, большие и маленькие. Он не из тех самых больших, что пьют кровь пролетариата.
– Это как с собаками? – спросила домработница. – У доктора Роттера борзая, а у пани Гуркевич карликовый пинчер.
– Именно так, – похвалил ее алхимик. – Это такой карликовый пинчер среди благородий…
А ведь все просто, каждый хочет жить. Даже Драгунов. Это отважный человек и лояльный подданный царя, однако он знает, что его может ожидать, если он переступит границу. А мы, убив Скалона, четко очертили эту границу: если проливаешь кровь поляка, умрешь
Это предупреждение Драгунову и всем российским офицерам. Доказательство того, что они не останутся безнаказанными, независимо от положения
– «Титаник» затонул, – сухо проинформировал алхимик.
– Совсем и со всеми?
– Совсем, хотя некоторые спаслись.
– А господин Леонардо?
– Что за Леонардо?
– Чудной красоты пассажир, – мечтательно сказала Оконёва. – Бледный с волнистыми волосами.
