Теперь смотритель, соображая все обстоятельства, догадывался, что болезнь была притворная.
Старик не снес своего несчастья; он тут же слег в ту самую постель, где накануне лежал молодой обманщик.
Наконец к вечеру приехал он один и хмелен, с убийственным известием: «Дуня с той станции отправилась далее с гусаром».
В мучительном волнении ожидал он возвращения тройки, на которой он отпустил ее.
Одна оставалась ему надежда: Дуня по ветрености молодых лет вздумала, может быть, прокатиться до следующей станции, где жила ее крестная мать.
Смотритель пошел домой ни жив, ни мертв
Бедный отец на силу решился спросить у дьячка, была ли она у обедни.
Он поспешно вошел в церковь: священник выходил из алтаря; дьячок гасил свечи, две старушки молились еще в углу; но Дуни в церкви не было
Подходя к церкви, увидел он, что народ уже расходился, но Дуни не было ни в ограде, ни на паперти.
доброму смотрителю, что на третье утро жаль было ему расстаться с любезным своим постояльцем. День был воскресный; Дуня собиралась к обедне. Гусару подали кибитку. Он простился с смотрителем, щедро наградив его за постой и угощение; простился и с Дунею и вызвался довезти ее до церкви, которая находилась на краю деревни. Дуня стояла в недоумении… «Чего же ты боишься? — сказал ей отец, — ведь его высокоблагородие не волк и тебя не съест: прокатись-ка до церкви». Дуня села в кибитку подле гусара, слуга вскочил на облучок, ямщик свистнул и лошади поскакали.