В апреле 1919 года в Центральной консистории израэлитов Франции была проведена встреча с целью сблизить позиции еврейских делегаций на Парижской мирной конференции. Но объединить их не удалось — из-за ультиматума французской делегации, которая не желала ни поддержать требования восточноевропейских евреев о национальных правах, ни даже допустить использование прилагательного «национальный» в тексте заявления. Менахем Усышкин, представитель трех миллионов евреев Украины, указывал на абсурдность антинационалистического отказа признавать существующую реальность: евреи Украины уже создали национальное управление и получили признанную правительством автономию. Как рассказывает Усышкин, он указал на висевшее на стене изображение созванного Наполеоном синедриона и намекнул, что однажды вместо этой картины здесь появится групповой портрет участников Первого сионистского конгресса в Базеле
Сорок лет на пути к суверенному Израилю евреи Палестины — подданные сначала Османской, а затем Британской империи — формировали политически разнообразное национальное меньшинство и выстраивали институты общинной и национальной автономии, схожие с теми, которые еврейские автономисты задумывали для Российской империи.
Как мы видели на примере недолговечной Российской республики, существовавшей с марта по октябрь 1917 года, еврейская автономия и другие национальные автономии уже возникали де-факто и уверенно продвигались к признанию де-юре.
Распад этих империй и в особенности характер этого распада ни в коей мере не были исторической неизбежностью.
И наконец, попытаемся оценить жизнеспособность автономизма [964].
И все же многие его идеи, в первую очередь план создания светского общинного самоуправления на основе кегилы, могли развиваться дальше и без его участия, хотя большинство еврейских деятелей и признавало, что источником этих идей послужили ранние работы Дубнова.
Основной его вклад заключался в том, что Дубнов предложил определенную форму либерального национализма, направленного на построение автономного еврейского общества в России, и эта идея оказала на социалистов не меньшее влияние, чем на либералов.
Сочетание общественной деятельности с еврейским национализмом возникло из усиливающейся озабоченности интеллигентов ассимиляцией. Многие из них пришли к выводу, что если ассимиляция — нечто негативное, чего евреи должны избегать, значит, нужно искать способ защитить самосознание евреев в диаспоре.
Еврейские политические партии — фолкисты, сионисты, социалисты — безуспешно пытались после войны принудить Польшу и Литву с помощью договоров о правах меньшинств к созданию автономий.
Автономизм главным образом проистекал из ожидания, что Российская империя трансформируется в многонациональное государство, где будет больше личных и коллективных свобод, а за национальностями будут закреплены особые права.
