Отец говорил, что это занюханный городишко на реке Рио-Гранде, которая большую часть года течет такой же тонкой струйкой, как писает алкоголик.
То утро началось как обычно: мама дремала на диване, я за телевизором смотрел мультики, а Сэм играл в своем манеже.
Я снова чувствовал себя невидимым и всесильным.
Отец говорил, что я должен принимать наказания как мужчина – то есть как он сам. Но как именно? Гордиться своей выносливостью? Или давать сдачи? Неужели все чероки так воспитывают своих сыновей?
А может, просто мои родители – двое больных ублюдков, которые вымещают злобу на детях, когда не дерутся между собой?
Соль и сахар – самые страшные убийцы.
Бывало, я кидался помидорами в проезжающие грузовики и смотрел, как они разбиваются о борта
Отец доел свой обычный завтрак – яичница, хлеб и бекон, – встал из-за стола и накинул пальто.
размазал собачье дерьмо по лобовому стеклу изнутри, а остальное прилепил снаружи, залив сверху медом и залепив туалетной бумагой.
Главным у них был старик, от которого пахло заплесневелым сыром; он всегда выглядел так, будто только что проснулся.
Может, директор узнал, что я наступил ногой на картонку с молоком и обрызгал поварих в столовой?
